Змей подколодный

Витька взял учебник, встал и закинул на плечо сюртук. Конец шоу. Не в силах унять любопытство, Андрей поднялся и окликнул его:

— Сударь! На секунду можно вас?

— Нехорошо подслушивать, — сказал Витька, подходя к рокарию.

— Я не нарочно, — сказал Андрей, вылезая из кустиков. — У меня тут своего рода убежище. Но удовольствие я получил несказанное, вы уж меня извините! Великолепно было! Класс!

Великолепный Витька раскланялся, помахав воображаемой шляпой.

— Я тоже не нарочно, — сказал он и достал из кармана сюртука сигареты. — Не желаете? — Он протянул Андрею пачку. Пачка была родная и любимая — "Лучафэр".

— Благодарю покорно! — сказал Андрей. — Ведь увидят!

— Вполне, — согласился Витька и закурил. — Вам оно, пожалуй, и ни к чему. А мне, знаете, совершенно до белки.

И Андрей не выдержал — спросил:

— Слушай, неужели не напрягает — каждый день-то?

— Не-а, — сказал Витька. — Я к этому делу философски подхожу. Как вижу розгу — начинаю о вечном размышлять. Трактат такой есть — "О тщете сущего". Его ещё Ондатр весьма ценил, если помните.

— Смутно, — признался Андрей, спешно перебирая в уме древних философов. Или он не древний?.. И, устыдившись своей необразованности, перевёл разговор на другую тему: — С учебником у тебя тоже здорово выходит. Телекинез, да?

— Он самый, — рассеянно сказал Витька, глядя в сторону учебного корпуса. — Ты не умеешь разве?

— Не пробовал, — сказал Андрей.

— Так попробуй… Вон где класс, смотри! Красота!

— Что? — спросил Андрей и сразу увидел сам: из распахнутых настежь окон шестого этажа — изо всех сразу — вылетали кольца дыма. Колец было много, самых разных цветов и размеров, — феерическое зрелище!

— Пожар, что ли?

— Я вас умоляю! — сказал Витька. — Какой пожар? Развлекается кто-то. Не видел, что ли? Ночью обычно — ночью ещё и светятся. Вообще-то из общаги плохо видно.

— А что это?

— Откуда я знаю? — хмыкнул Витька. — Нам туда ходу нет.

Андрей прикинул — действительно! занятий на шестом этаже никогда не велось.

— А что там?

— Там заперто всегда, — сказал Витька с сожалением. — Никак не доберусь. Решётка частая и замок на заклинании. Ладно, пошёл я.

— Подожди! Как ты это делаешь — ну, с учебником?

— Да это просто, сударь. Сосредотачиваешься, и всё.

Витька выбросил окурок, обменялся с собеседником вежливыми поклонами и зашагал прочь — напрямик к интернату, игнорируя дорожку. Андрей некоторое время задумчиво смотрел ему вслед, а потом, нырнувши в своё убежище, принялся гипнотизировать взглядом стоявшие у стеночки ботинки. Ботинки, разумеется, не реагировали. Или тут потребен философский взгляд на мир? Трактат, понимаешь, о тщете сущего… Тут он вдруг вспомнил — и трактат, и Ондатра! Ондатра, которому Муми-тролль со Сниффом подкладывали в постель щётки!.. Философ древности, мля! Позорище! Это ж какой кайф он, тупица, Бельскому задарил!..

Отсмеявшись над собою, тупицей, Андрей растянулся на травке с сигареткой и стал выпускать дым колечками. Колечки получались недурные — крупные, ровные, но не чета тем, что плыли по небу над территорией гимназии. И вряд ли дым из окошек был сигаретным… хотя, смотря кто курит!.. Ежели господа преподаватели, чему удивляться! А вот запертый шестой этаж учебного корпуса очень даже мог интерес представлять — и немалый…

Андрей сел и дотянулся до ботинок. Приведя себя в приличный вид, он покинул кустики и посмотрел на небо. Небо было уже чистым, а окна — закрытыми. Что ж это за секреты у нас на шестом этаже?

В размышлениях о секретах он бродил по саду ещё довольно долго и, с удивлением обнаружив себя около любимого Ольгиного фонтана, огляделся по сторонам — вот уже три дня он с Ольгой толком не видался: всё мельком, в коридорах да на стадионе… в трудах всё, в учёбах… Но никого у фонтана не было. Да и смеркалось уже, и Андрей заторопился, памятуя о недоученной биологии.

Параграф он добил с трудом: мысли о шестом этаже оказались навязчивыми. Проклятое воображение работало на всю катушку, и выключить его возможным не представлялось. Подстёгнутый Витькиным "замком на заклинании", Андрей рисовал себе разнообразные картинки — одна другой краше.

Прежде всего — решётка, а за решёткой дверь — вся исчерченная колдовскими знаками. Замок, ясное дело, в форме демонской пасти, а скважина — в одном из зубов, не зная — не отыщешь. А уж за дверью!.. Сундуки с драгоценностями отметаем однозначно, на хрена они кому тут нужны, а вот гремящие цепями призраки и прикованные цепями же скелеты… нерадивых учеников, вне сомнений… В полумраке — тусклые свечи в ржавых канделябрах. Толстые магические книги в переплётах из человечьей кожи, всякие там зелья на пыльных полках и прочая атрибутика. На потолке летучие мыши, а за отдельною дверкой — бессильно воющий в пределах пентаграммы демон…

От бьющегося в конвульсиях демона воображение услужливо вернуло Андрея к скелетам, а рядом со скелетами посадило злобного колдуна, только и ждущего новой жертвы, дабы вместе с косточками, нет — до косточек!.. Точно! Заперт там людоед, а господа маги таскают ему неугодных первокурсников — куда вот, скажем, деваются те, кого из гимназии исключают?