Змей Сварога

Во-первых, из такой разрешенной любви моментально убирались страдания, потому что Зине было все равно, любит ее Виктор или нет. Во-вторых, было просто замечательно не думать о будущем, по принципу: сегодня люблю потому, что так хочу, а завтра возьму и разлюблю. В-третьих, появлялось хорошее настроение, плечи словно расправлялись, и очень хотелось что-то делать – добиваться каких-то успехов, следить за собой, радоваться жизни. Зина расцвела, и ей самой очень нравилось это превращение.

Она пошла в парикмахерскую и покрасилась в блондинку, отказалась от вечных крысиных хвостиков и свободно распустила волосы по плечам. Заказала у дорогой портнихи несколько модных платьев. И даже дошла до совсем невероятного: купила у спекулянтки в женском туалете контрабандный крем для лица с китовым спермацетом и тушь для ресниц.

Словом, Зине понравилось жить в любви. И Виктор, никак не понимающий ее превращения, не отходил от нее ни на шаг.

Новый год они встречали вместе – у Зины. Перед Этим Барг заявил, что не может пригласить ее к себе домой.

– Мои родственники всегда закатывают грандиозный прием на Новый год, – сказал он, – в этом году впервые тронулся лед, и в дом разрешили вернуться Игорю. Он теперь снова вхож в семью.

– А Лора? – нахмурилась Зина.

– Никто не знает, где Лора и что с ней. Мы не видели ее очень давно, – вздохнул Виктор, и Крестовская поняла, что он искренне грустит о сестре.

– Значит, на Новый год ты будешь на грандиозном приеме у мадам Жаннет, – Зина отвела глаза в сторону, – все понятно. И меня ты, конечно, не пригласишь.

– Мои родственники тебя не любят. Не любят – это мягко сказано… – Барг тоже отвел глаза в сторону, словно подражая ей.

– Я тоже от них не в восторге! – зло буркнула Зина.

– Давай не будем вспоминать прошлое, – вздохнул Виктор. – А что будешь делать на Новый год ты? Пойдешь к друзьям?

– У меня нет друзей, – отрезала Зина. – Выпью коньяка и лягу спать. Мне все равно.

– А мне нет, – сказал Барг и… пришел на Новый год к ней.

А сразу после этого он остался у нее тогда на несколько дней, признавшись в том, что потерял работу.

– Основную часть лаборатории перевели в Москву, – сказал Виктор, – а наш филиал в селекционном институте было решено закрыть. В общем, меня уволили.

– Это не беда. Скажи спасибо, что тебя не расстреляли, – мгновенно отреагировала Зина, прекрасно зная среду, в которую он попал.

Барг помолчал.

– Знаешь, – начал он нерешительно, – Игоря ведь тоже вернули в Одессу. Он теперь снова работает в шестом отделе – контрразведке. Но это не точно… Честно сказать, я не знаю, где он работает, он мне не говорил, – вздохнул Виктор. – Игорь стал таким положительным, что даже мой дед к нему потеплел.

– Что же ты теперь собираешься делать? – спросила Зина, даже не пытаясь скрывать своей радости от того, что со страшной лабораторией для Виктора покончено.

– Вернусь в ювелирку, – пожал он плечами, – я уже ходил на ювелирный завод. Они готовы меня взять.

Так и произошло. 15 января Виктор вышел на работу на ювелирном заводе. И Зина сама предложила, чтобы он переехал жить к ней.

– В конце концов, давай попробуем жить вместе, – рассудила она, – раз уж мы не можем существовать друг без друга. А к твоим родственникам в гости я ходить не буду.

И, к огромному ее удивлению, Виктор с радостью согласился на переезд. Первый месяц пролетел как в раю. Ну а вот потом…

Потом Зину вдруг стали раздражать привычки Барга. Чувство влюбленности постепенно улеглось, появилось какое-то обостренное внимание к деталям, которого вообще не было прежде. И Зина с огромным удивлением поняла, что эти детали ей не нравятся.

Прежде всего, что начало ее раздражать, – Виктор ходил по квартире по ночам. Во-вторых, он покупал еду, которой Зина терпеть не могла. И главное… Ей вдруг стало скучно жить, невероятно скучно возвращаться домой и заставать дома Виктора, который, развалившись в кресле с газетой, начинал говорить какие-то глупости. К своему ужасу, Зина обнаружила, что он… не очень умен.

Если она умела читать между строк – в силу жизненного опыта, в силу того, с чем столкнулась, то Виктор воспринимал советские газеты буквально и изрекал самые дикие нелепости с умным видом, чем приводил ее в бешенство.

Политика и события в мире не представляли для нее никакого интереса, и она не собиралась говорить о них часам, в отличие от него – он так любил переливать из пустого в порожнее.

– Гитлера не интересует Советский Союз, – вещал безапелляционно Барг, – а продвигаться на Европу – это правильно. Лучше, если в мире будет несколько сильных государств, чем много мелких. Нет, не тронет он Советский Союз. Побоится.

– Ну ладно, если Гитлера не интересует СССР, то почему все здесь наводнено немецкими агентами? – не выдержала как-то Зина.

– Какие агенты, что за чушь? – Виктор округлил глаза. – Откуда ты взяла этот бред?

Она вдруг поняла, что скучает по Бершадову, с которым хоть поговорить можно было об умных вещах. Но он исчез, не подавал о себе никаких вестей. И Зина совсем заскучала.