Змей Сварога

Немного успокоившись и поняв, что серьезно промерзла, Зина встала со скамейки и направилась домой. Весенняя сырость оказалась обманчивой. Крестовская чувствовала просветление в мыслях, однако холод во всем теле. Мороз пробирал ее до костей. Думая только о том, чтобы не заболеть, она быстро двинулась к дому.

23 марта 1940 года, Бессарабия, левый берег Днестра

До темноты было еще далеко, когда мужики поселка стали собираться на центральной улице. Говорили они негромко, сбиваясь в малочисленные группки по 2-3 человека. Кто-то держал в руке факел, обмотанный паклей, хорошо просмоленной настолько, что ее жесткие волокна казались абсолютно черными...

Однако факелов они пока не зажигали, ведь свет сумерек был достаточно ярок. Опустив вниз, мужики опирались на них, словно на деревянные дубины, при этом стараясь, чтобы концы пакли не волочились по земле.

Несколько раз мимо этого странного собрания молчащих мужиков с факелами проехал румынский конный офицер. Однако он ничего не сказал, лишь пару раз прогарцевал по центральной части дороги, потеснив тех, кто стоял поближе к домам.

— Посторонись! — крикнув и придержав лошадь, офицер остановился, едва не врезавшись в кучку этих самых мужиков, стоявших прислонившись к деревянной изгороди и опираясь на смоляные факелы. — Собираться не велено! По домам! — очень нетвердо на всякий случай скомандовал он. Было видно, что он враз потерял свой кураж, а заодно и свой бравый вид.

— Вот ты бы и шел домой, ваше благородие, — на ломаном румынском лениво ответил один из мужиков, весьма сурового вида бородач. — Дом твой где? Чего здесь забыл-то?

Остальные заухмылялись, однако все же расступились, пропуская офицера, который ну так хотел было вспылить, однако перепугался и ничего не сказал.

Однако этот странный инцидент все-таки насторожил его. И, прекратив гарцевать по центральной улице села, он благоразумно свернул в один из близлежащих проулков и галопом поскакал к участку сигуранцы, находящемуся неподалеку.

Начальник участка сидел в своем кабинете и был занят очень важным делом — он старательно потел, выводя витиеватые фразы на белой гербовой бумаге. Так как полицейский был не особо грамотным, то правописание давалось ему с трудом. Мало того, что приходилось обдумывать каждое слово, так еще и нужно было стараться, чтобы в официальном письме не получились кляксы. А хоть малейшая помарка — и пришлось бы все начинать сначала!

Дело в том, что начальник полиции писал очень важное письмо своему высокопоставленному родственнику в Бухарест. Он просил того похлопотать о его переводе, сделать так, чтобы его как можно скорей перевели из этого непонятного, страшного места, где он каждый раз, выходя из дома, не понимал, на каком свете окажется. Недоброжелательность местного населения, постоянные конфликты, большое количество оружия, непонятно как и откуда появлявшегося у крестьян, обнаглевшие контрабандисты, непосильные для крестьян налоги — все это было залогом того, что рано или поздно здесь вспыхнет вооруженный конфликт, который, превратившись в ураган, сметет все на своем пути. И рано или поздно все здесь запылает адским пламенем...

Начальник отдела местной сигуранцы очень хотел в тот момент оказаться как можно дальше от этого проклятого места. И даже был готов пожертвовать частью фамильных драгоценностей, чтобы родственник дал взятку и помог насчет перевода.

И вот как раз в тот самый патетический момент, когда он соображал, какую дать взятку за удачный исход своего дела, дверь распахнулась, и в кабинет ввалился офицер военного гарнизона, расположенного поблизости, в соседнем селе.

Полицейский машинально прикрыл письмо ладонью, затем перевернул его. Издавна полицейские недолюбливали военных, а те — полицейских. Но попадание в одни и те же скверные условия заставляли их соблюдать хоть какой-то нейтралитет. И если не дружить, то хотя бы мириться друг с другом.

— Там в центре села местные мужики собираются, — без предисловий начал офицер. — Я приехал вас предупредить.

— Ну и пусть собираются, — хмыкнул начальник отдела. — Они каждый день собираются. У меня агентов не хватит за всеми следить.

— Ну и чего они толпятся? И с каждым часов все больше и больше? — заметно занервничал офицер.

— А я почем знаю? Может, праздник у них какой-то? Вам-то что? — пожал плечами полицейский.

— Праздник?! — Было видно, что офицер изумлен. — Какой сейчас праздник?

— А я знаю? — издевательски ухмыльнулся начальник сигуранцы. — У этих каждый день праздник! Темный народ, что с них возьмешь?

— А то, что у них дубины вместо свечек, это как?

— Факелы! — хмыкнул начальник. — Это факелы. Здесь факелы зажигают по ночам.

— Вы издеваетесь?! — Офицер побагровел. — Эти люди вооружены!

— Чем, дубинами? — засмеялся полицейский искренне. — Да бросьте! Вам ли бояться толпы мужиков! — он выразительно покосился на два пистолета за поясом офицера.