Змей Уроборос

– Ты непослушная девчонка. Если бы ты убежала, как я просил, в шалаш в долине, мне было бы наплевать на пожар.

– Пусть жгут, – сказала она. – Все равно отнимут. Но где мы будем жить? Ты – старик, знавший лучшие дни, а мне ничего не останется.

Большой пес проснулся, встряхнулся и уткнулся носом ей в колени, глядя на нее добрыми грустными глазами. Старик сказал:

– Ты непослушная девчонка. Ради тебя вынимается меч, приходит огонь, мне даже соломинки не надо. Я знаю, что теперь, когда милорд вернулся, гроза скоро пройдет.

– Они отобрали земли лорда Спитфайра, – сказала дева.

– Ах, голубушка, – сказал старик. – Вот увидишь, милорд отберет их назад.

– Да? – сказала она, и опять взялась за жернов:

– Три, жернов, три,
Кориниус всех сотрет…

Спустя некоторое время старик насторожился:

– Шш-ш, – сказал он. – Кажется, копыта стучат по тропе. Войди в дом, пока я не уверюсь, что это друзья.

Он с трудом наклонился, чтобы поднять оружие. Слабые руки тряслись.

Но она, узнав поступь коня, уже его не слушала, а сначала покраснела, потом побледнела, потом снова залилась краской и побежала к калитке. Овчарки прыгали перед ней. За калиткой ее встретил молодой воин на усталом коне. Он был в доспехах, но весь вместе с конем в грязи и пыли, так что являл собой весьма печальный вид, и вряд ли они сумели бы проехать еще хоть фарлонг. Всадник заехал во двор. Собаки встретили его дружным радостным лаем и прыжками.

Спешившись, воин сразу попал в нежные объятия.

– Осторожней, голубка, – сказал он. – Плечо болит. Это не столь важно, потому что руки-ноги целы.

– Там был бой? – спросил старик.

– Бой? – воскликнул он. – Я скажу тебе, отец, на землях Кротринга больше убитых, чем у нас овец во время стрижки.

– Увы, увы, у тебя тяжкая рана, дорогой мой, – сказала дева. – Войди в дом, я промою ее и приложу лист подорожника с медом. Он лучше всего снимает боль, останавливает кровь и подсушивает края раны. Ты потерял много крови, дурачок. Как бы ты справился без жены?

Крестьянин обнял его одной рукой и спросил:

– Мы выиграли бой, парень?

– Потом расскажу по порядку, старый, – ответил он. Конь ткнулся мордой ему в грудь. – Сначала надо его поставить в конюшню. А меня загрузить. Пусть боги нам помогут, это рассказ не на пустой желудок.

– Увы, отец, – сказала дева. – Мы-то уже положили сладкий кусок в рот, что же мы держим его здесь голодным? Сладко или кисло, всему свое время.

Она промыла его рану, осторожно наложила на нее травы и чистую повязку, переодела его самого в чистое и усадила на скамью перед входом в дом. Она его накормила и напоила. Принесла овсяные лепешки, темный вересковый мед, молодое тиварандардейлское вино. Собаки улеглись у его ног, будто им так было теплее и безопаснее. Его молодая жена без слов взяла его за руку, словно так могло продолжаться вечно, а старик, еле сдерживая нетерпение, как школьник ждет конца урока, трогал его дрожащими пальцами.

– Ты получил известие, которое я тебе посылал, отец, после битвы под Гейлингом?

– Да, да, то были хорошие вести.

– В ту ночь полководцы держали совет, – начал рассказ воин. – Все великие собрались в большом зале в Гейлинге, как боги на небесах. Я был одним из виночерпиев, мне досталась эта честь, потому что в той битве я убил знаменосца колдунов. Я не считал это подвигом, но после боя Милорд сам подошел ко мне и сказал: «Арнод (представляешь, он назвал меня по имени, отец!). Арнод, – сказал он, – ты поверг наземь знамя Колдунии, которое гордо реяло, как знак нашего рабства. Такие, как ты, лучше всех защищают свободу Демонланда в эти черные дни. Сегодня, – сказал он, – ты будешь подносить мне чашу». Видела бы ты его глаза в то время. Наш повелитель умеет влить силу в руку с мечом.

Им принесли большую карту всего мира и Демонланда, чтобы они могли изучить положение. Я был рядом, разливал вино, и слышал все речи. Карта удивительная, из бронзы и хрусталя, искуснейшим образом сделанная, на ней блестят воды и стоят горы. Милорд указал мечом: «Вот здесь, – сказал он, – стоит Кориниус. Есть сведения, что он не уйдет из Кротринга, и это, клянусь богами, очень мудро. Заметьте, если мы пойдем через Гаштерндейл, как легче всего к нему подойти, он ударит нас, как молотом по наковальне. А если мы пойдем в обход, к началу Грозового залива, он нападет на наш фланг, и ему поможет каждый склон». Я запомнил эти слова, – сказал молодой воин, – потому что милорд Брандок Дах засмеялся и сказал: «Неужели мы так одичали в наших странствиях, что уже склоны ему служат и дерутся с нами? Дайте, я еще посмотрю». Я наполнил его чашу. Боги, я бы наполнил его чашу собственной кровью, отец, если бы он попросил, после того, что мы пережили вместе! Но об этом потом. Он несравненный полководец.