Змей Уроборос

И конечно дрогнуло сердце Лорда Джусса, и схватился он за меч, чтобы восстановить справедливость. Но вспомнил он об уловках злых сил, живущих в этом месте, и о своем брате, тяжело вздохнул и прошел мимо. И краем глаза увидел он, как в то же мгновение жестокий убийца ударил копьем изящную даму, и разрезал ей вены на шее, и упала она на снег, обливаясь кровью. Большими шагами пошел Джусс к выходу из рытвины, и, обернувшись на ходу, увидел, как чернокожий и дама изменились, и стали двумя извивающимися змеями. И хотя тяжело ему пришлось, и был он потрясен до глубины души, но все равно обрадовался, что сумел не поддаться злой силе, искушавшей его.

Туман опять потемнел, и еще более тяжелым стал нависший над горой ужас, который казался элементалью воздуха этого места. Джусс, почти полностью лишившийся сил, остановился на небольшом снежном пятне и увидел человека в доспехах, который лежал ничком, загораживая ему дорогу, и ногтями рвал твердый камень и замерзший снег, и весь снег под ним был усеян пятнами запекшейся крови, и задыхающимся голосом человек стал умолять Джусса поднять его и спустить с горы. И когда Джусс, на мгновение заколебавшийся, решительно прошел мимо, человек крикнул и сказал: — Постой, я же твой брат, которого ты ищешь, хотя Король и придал мне другой облик, надеясь обмануть тебя. Ради твоей любви, не обманись! — И на мгновение голос его стал похож на голос Голдри, хотя и очень усталый. И опять Лорд Джусс вспомнил слова Королевы Софонисбы: "Только когда ты увидишь лорда своего брата в его собственном облике, это не будет иллюзией", и решил, что и этот человек — иллюзия. И сказал он вслух: — Если ты действительно мой дорогой брат, прими его облик. — Но закричал человек голосом Голдри Блазко: — Я не могу, пока ты не снесешь меня с горы. Немедленно неси меня вниз, иначе мое проклятие будет вечно преследовать тебя.

И опять Лорд Джусс заколебался, раздираемый жалостью, сомнениями и удивлением, ибо услышал он голос своего дорогого брата, умоляющий его о спасении. И, тем не менее, ответил он и сказал: — Брат, если это действительно ты, подожди меня здесь, пока я не войду в медную цитадель на верхушке горы, которую я видел во сне, и не убежусь, что это действительно ты. Тогда я вернусь и спасу тебя. Но пока я не увижу тебя в твоем собственном облике, я не буду доверять тебе. Ибо ради тебя пришел я сюда с края земли, и не стану ставить все свое состояние на сомнительный бросок, потратив так много сил и пройдя через столько опасностей.

С тяжелым сердцем он опять положил руку на черные камни, скользкие и покрытые льдом. И раздался сзади громкий жалобный крик: — Радуйся, землерожденный, ибо ты безумен. Радуйся, неверный друг, который бросил своего брата в минуту нужды. — Но Джусс уже карабкался вверх, и, обернувшись, увидел, как на месте человека извивается кошмарная змея. И опять он обрадовался, насколько можно было обрадоваться на этой горе, юдоли бедствий и отчаяния.

И когда его силы почти закончились, а день опять приблизился к ночи, он поднялся на последние утесы под верхушкой Зоры. И он, которые все эти дни пил глубокими глотками, как из фонтана, радость жизни, славу и чудо бытия, почувствовал, как в его душу проник мрак и страх смерти, и его опять охватил еще более сильный ужас, чем вчера, когда он впервые увидел Зору, пролетая через наполненное чудесами небо; и в его сердце вошла боль.

И подошел он к огненному кольцу, окружавшему верхушку горы. Умерли в нем страх и желание жить, и он вступил в огонь, как на свой собственный порог. Но синие языки пламени умерли под его ногами и открылся путь, в конце которого стояли широко распахнутые медные ворота. Вошел он в них, поднялся по медной лестнице и оказался на высокой плоской крыше, которую видел во сне, и, как во сне, он взглянул на того, ради которого пересек границы жизни и смерти: на Лорда Голдри Блазко, несшего одинокую стражу на грешных высотах Зоры.

Ни на йоту не изменился Голдри Блазко с той ночи в Коштра Белорн, два года назад, когда Джусс в первый раз увидел его. Сидел он каменной скамье, опираясь локтем о медную ручку, голова поднята, глаза смотрят вдаль, в глубину небес за блеском звезд, как тот, кто ждет конца времени.

Приветствовал его Джусс, но не повернул головы Голдри Блазко. Подошел Джусс к нему и встал прямо перед ним, но и тогда даже веко не пошевелилось у сидящего человека. Опять заговорил Джусс и коснулся его руки. И была та рука сырая и закостенелая, как сама земля. Холод пробежал по телу Джусса и разбил ему сердце. "Он мертв", самому себе сказал Джусс.

И безумный ужас опустился на душу Джусса, и боязливо огляделся он вокруг. Облако поднялось с вершины горы и белым покрывалом накрыло ее наготу. Холодный воздух казался дыханием могилы, в которую превратился весь окружающий мир: обширный облачный барьер, далекие туманные силуэты из снега и льда, молчаливые, одинокие, бледные, как горы мертвых; как если открылось дно мира и обнаженная правда вышла наружу: изначальная Пустота.