Змей в саду Ватикана

– Для этого нужно углубиться в детство… Так это все странно… В детстве я каждое лето проводила в загородном доме в окрестностях Флоренции. Меня иногда наряжали в какое-то необыкновенно красивое платье сказочной принцессы… мне это так нравилось. А несколько раз даже взяли в какую-то усадьбу рядом… Там был красивый дом. Почти замок… И разыгрывалось какое-то волшебное действие. Было много наряженных людей, сцены из какой-то сказки… Столько лет прошло. А я все помню… представляешь? И вот вдруг то воспоминание всплыло во мне. Почему? Может быть, я тоже близка к тому, чтобы все бросить и заняться совсем другим делом. Далеким от журналистики, хотя я свою профессию люблю. Не могу сказать, что она мне опротивела. Нет. – И Мария энергично хлопнула ладонью по столу.

Данила мягко накрыл ее руку своей.

– Ты замечательная девушка и журналистка хорошая.

– Ой. Спасибо, хвали меня, хвали. Так приятно…

– Я это и делаю…

Он испытал какое-то легкое волнение… Мария такая светлая. Симпатичная. С ней приятно сидеть и беседовать…

– Может быть, скоротаем вечер? – против его воли голос у него сел.

Она подняла на него глаза. В них блестели золотистые искорки…

– Вот какой ты… – насмешливо протянула она. – Пользуешься откровенностью бедных девушек.

– Пользуюсь… Но что в этом плохого?

– Ничего. – Она подалась к нему вперед. – Ведь жизнь такая умница, – сказала она по слогам и по-русски. – Я правильно говорю?

– «Умница» называют людей – девушек. Женщин. Жизнь «умницей» не бывает. И доедай свой десерт…

– Ага! Сейчас…

Она расправилась с мороженым и подняла на него глаза.

– Зови официанта…

Несмотря на возражения Марии, Данила оплатил счет сам.

– Я оплачу сепаратно, – сказала она.

– Сепаратно в другой раз.

– Ну ладно, – согласилась она. – Раз мужчина решил так, то возражать не стану.

– Куда поедем? В отель? Ко мне? – Они обычно встречались в отелях, даже когда он бывал в Риме. Своего жилья у Марии не было. – Где ты снимаешь жилье на этот раз?

– Я не снимаю, – сказала она. – У меня появилась собственная квартира.

– О как! Поздравляю… И давно?

– Нет. Недавно… – Мария запнулась.

Данила заплатил официанту, и они вышли на улицу.

Уже стемнело… Стены домов красил теплый охристый свет фонарей.

Мария пошла впереди.

– Здесь недалеко… Уютная квартирка.

– Нашла клад? Или выиграла в рулетку? Квартиры здесь недешевы.

Она помолчала. А потом сказала:

– Я помирилась с родными.

– Вот как!

Данила вспомнил, как Мария пару раз вскользь жаловалась, что поссорилась с родными. Они не одобряли ее работу в журналистике, хотели для нее чего-то более спокойного и солидного. Видели ее юристом или финансистом.

– Да. Это было непросто. – Она остановилась, и он чуть не налетел на нее. – Но мы все решили. что глупо обижаться друг на друга.

– Правильно. – Он шутливо взял ее за талию и подвинул в сторону. – Мы мешаем людям… давай пройдем по другому пути.

Глава двенадцатая Рука, протянутая в никуда

Бывало, я считал занятным смешивать комическое с трагическим. Теперь же я дорого бы дал за умение различать их.

Джон ле Карре

Подмосковье. Наши дни.

Он вел поезд аккуратно, да что там говорить – он любил свою машину и ласково называл ее «косаточка». Поезд напоминал ему игривую косатку, которая плещется в воде и пускает вверх струи. Наверное, машинистом он хотел быть всегда. В десять лет собирал паровозики и увлеченно играл в них. Ту-ту-ту…

Сейчас он был внимателен, потому что скоро они подъедут к станции. В пасмурный день над деревьями витал туман, клочьями висящий над верхушками, как будто зеленые кроны прочесывал белесый гребень. Внезапно рядом с рельсами он увидел какую-то темную тушу. Первая мысль была – сбитый зверь. Вторая, промелькнувшая молнией: «Неужели человек?!» Тут же он услышал дрогнувший голос помощника:

– Тормози, Саныч!

«Черт, – подумал он. – Вот напасть. Что с ним?» Успеют ли они вызвать «Скорую»?

Как потом выяснилось, «Скорая» не могла помочь. Человек был уже мертв. Мужчина лет семидесяти. В темной куртке и темно-серых брюках. Его застрелили.

Вот жуть!

* * *

Возвращались они поздно. Фары машины освещали дорогу, но все равно складывалось впечатление, что они едут в полной темноте. Фонари по краям дороги светили тускло… Светлана подалась вперед.

– Осень – теплая, но скоро холода придут. А мне еще детям зимнюю одежку и обувь покупать… Ты как?

– Нормально, – ответил Павел. Но он понимал, что Светлана имеет в виду другое: как он обживается в Москве, как привыкает к ней, что чувствует…