Змея

— Тебе мало, хочешь проиграть еще больше? — Сандра услышала сварливые нотки в своем голосе и увидела, как Люка передернуло.

— Ты не понимаешь. Спи дальше. Я скоро вернусь.

Дверь закрылась, и Сандра освободилась от него. Она жаждала вырваться из этого номера. Ей хотелось оказаться на берегу реки, ступать пушистыми лапами по грязи, слушать шуршание камышей и нюхать воздух в предвкушении ветра… Почему в этом городе нет ветра? Она встала и отдернула занавески. Окно было плотно закрыто, как во всех отелях с центральным кондиционированием, или, попросту говоря, с постоянной циркуляцией использованного, зараженного микробами воздуха. Когда через двадцать минут она открыла это чертово окно, ее чуть не вырвало. Воздух на улице был густой, как мел. Да и улицей-то это нельзя назвать: окно смотрело на три бетонные стены, усеянные такими же окнами. Внизу на цементном полу жужжали огромные вентиляторы, а сверху проглядывал крохотный квадратик синей ночи. Он был похож скорее на картинку, чем на настоящее небо, — так, глядя на океан через маленькое окошко, мы думаем, что это рисунок на стене.

Ее не раздражало, что Люк выбрал дешевый номер, она была потрясена тем, сколько здесь таких дешевых номеров с таким же дерьмовым видом. Тут, наверно, тысячи окон. Она с отвращением подумала, что подобный вид может понравиться только вуайеристу. Больше всего это напоминало тюрьму. Она задернула шторы, и они повисли, ни капельки не шелохнувшись. Безветрие. Рев вентиляторов никоим образом не напоминал мурлыканье ветра. Безжизненный, мертвенный звук. Она легла и, кажется, заснула, но лишь на миг, потому что вошел Люк и стало намного хуже.

— Сандра, возьми кредитку и первым же рейсом улетай в Лос-Анджелес. — Он выронил телефонную трубку и с трудом смог положить ее обратно — так сильно тряслись руки.

— Что случилось? Мы ведь едем в Айдахо.

— Ты не можешь оставаться со мной. — Его желтые глаза впились в нее. Его сумасшедший взгляд проник в ее мозг. Она не хотела слушать дальше. — Я убил человека. — Люк вскочил и, меря шагами комнату, сбивчиво затараторил: — Я не должен был потерять деньги, я их выиграл, они мои, я их сам выиграл. Я набросился на того парня, он такой маленький и толстый… и все выигрывал и выигрывал… а когда он вернулся к себе в номер, я избил его, но он зашевелился, и я ударил его еще раз — сильно, слишком сильно. Столько кровищи. Он больше не встанет. Я взял деньги, он был такой тяжелый, как камень… никто меня не видел, но тут везде камеры, не знаю, может, только в казино, а может, и на лестницах. Тебе нужно уехать, сейчас же.

Люк был очень расстроен, таким расстроенным Сандра его еще не видела, это могла быть кокаиновая измена, или страх во время отходняка, все равно она не знала, как с этим справиться. Видимо, она не проявила должного ужаса, чтобы удовлетворить его чувство вины, или чего-то там еще, что летало по комнате, пугая Люка, и он остался в одиночестве со своим собственным видением вещей. Ему чудились копы во всех углах, он стал кричать, что лучше всего прыгнуть из окна и умереть, потому что их все равно уже выследили.

Глядя на амфитеатр из тысячи темных глухих окон, Сандра сказала, что, если он будет так орать, их обязательно выследят. Закон логики. Это был единственный способ сладить с человеком, нанюхавшимся кокаина и напившимся водки. Нельзя говорить, что, мол, нет здесь никакой полиции, не то накличешь беду и копы обязательно появятся. Так что лучше не спорить. «О, не прыгай!» — слишком неубедительно. Сандра села на край кровати и уставилась на свое отражение в зеркале — в таких отелях всегда вешают зеркала напротив кровати, чтобы какой-нибудь толстяк мог видеть подпрыгивающую задницу усталой проститутки. Она молча смотрела на зазеркальную Сандру, спокойную и загадочную, как сфинкс, равнодушную к демонам, грызущим душу Люка.

— Давай просто сядем в машину и уедем.

— Уезжай.

— Нет. Мы уедем утром, как все. — Если он пытается запугать ее или хочет помучить, у него ничего не выйдет. Они едут в Айдахо, и она не отступится. — Ты совершил убийство.

Люк превратился в каменную горгулью, уставившуюся в окно, только глаза двигались.

— Да.

Не зная, чем его успокоить, Сандра решила оставаться безучастной.

— А разве ты не делал этого раньше?

Люк вышел из ступора и закрыл окно.

— Ты же была там, помнишь?

Его слова сжали ей затылок, он взял бутылку, сделал огромный глоток, упал на кровать и отрубился.

«Вот это правильно», — подумала Сандра. Она тоже была не прочь поспать. Юркнув под простыню, Сандра застыла: комнату беззвучно прошил белый рентгеновский луч. Монотонный шум вертолета разливался в воздухе, пока прожектор заглядывал то в одно, то в другое окно, скользя по стеклянному лику отеля. Сандра свернулась калачиком, поджав пальцы, — так она чувствовала себя в безопасности. Они были спрятаны в сотах из тысяч одинаковых окон, вертолет никогда не найдет их, лишь бы Люк не проснулся. Она дотронулась до него — камень, по ошибке наделенный способностью дышать.