Змея Давида (СИ)

Добби послушно вытаращил свои и без того немаленькие глазищи и энергично закивал. Протянув Снейпу палочку Дианы, он в то же мгновение исчез с негромким щелчком. Снейп снова попытался поднять Диану на руки. Заклинание действовало, так как она молчала, когда он дотронулся до ее плеча.

– Вы можете стоять? – спроси он ее, но увидел, что она потеряла сознание. Тогда он очень осторожно поставил девушку на ноги, крепко прижимая ее, обмякшую, к себе одной рукой, после чего взмахнул палочкой и аппарировал в дом своих родителей.

Диане было холодно. Мокрая одежда прилипла к телу, обдуваемая ветром, сковывала все тело почти могильным холодом. Первое время она еще пыталась согреться, стараясь сжаться в комочек, чтобы сохранить жалкие остатки собственного тепла, но постепенно впадала в состояние полузабытья. Время от времени ее начинало трясти в ознобе, затем она будто засыпала. Единственное, что было хорошо в столь дерьмовой ситуации – мокрая одежда охлаждала раны, уменьшая боль. Здесь она и умрет от переохлаждения, думала она в короткие минуты, когда сознание было достаточно ясным. Ужаса перед маячившим впереди концом не было. Вообще не было никаких чувств, только желание в последний раз, перед смертью согреться.

Когда она увидела перед собой лицо Снейпа и услышала его голос, ей вначале даже показалось, что у нее начался предсмертный бред. Он не мог находиться здесь, ее никто не смог бы найти в этом глухом месте, а значит, нет никакого Снейпа, а есть только игра ее угасающего воображения. Но ослепляющая боль в раненом плече, когда он попытался взять ее на руки, резко вернула ее в действительность. Снейп пробормотал какое-то заклинание, и боль уменьшилась, а когда он завернул ее в свою мантию, стало совсем хорошо. Глаза сами собой закрылись и открывать их совершенно не хотелось. Как же здорово, когда тебя, мокрую и промерзшую до костей, прижимает к себе кто-то большой и теплый! А затем она, кажется, заснула.

Когда она снова открыла глаза, она ощутила, что лежит на чем-то мягком, завернутая в плед. Затем чьи-то руки приподняли ее голову, к губам прижалось прохладное горлышко бутылочки для зелий, и она инстинктивно выпила содержимое. По мерзкому вкусу узнала обезболивающее и проснулась окончательно.

Она лежала на узкой кровати, застеленной темным покрывалом, по-прежнему завернутая в мантию Снейпа, а сам профессор стоял прямо перед ней и смотрел на нее оценивающим взглядом. На нем не было его неизменного сюртука, только брюки и белоснежная рубашка, с закатанными до локтя рукавами. В одной руке он держал пустой пузырек из-под зелья, в другой – палочку.

– Очнулись? – спросил он.

Диана сглотнула и издала звук, отдаленно похожий на «угу». В горле было сухо, глаза резало от яркого света магического шара, повисшего под потолком, в ушах все еще стоял шум прибоя. Кроме того, ее слегка подташнивало, видимо, головой она ударилась прилично. Снейп тем временем стянул с нее свою мантию, а затем взмахом своей палочки разрезал ее многострадальный свитер вдоль и принялся осторожно стаскивать его с нее.

Рефлекторно она отпихнула его руку от себя, чувствуя при этом, что краснеет. Не обращая внимания на ее довольно-таки вялое сопротивление, Снейп продолжил свою работу и произнес успокаивающим тоном: