Змея Давида (СИ)

– Северус сказал, вы сильно пострадали? – спросил директор, жестом приглашая ее садиться в кресло прямо перед собой. – Ничего особенного, – ответила она. – К тому же профессор Снейп очень профессионально поставил меня на ноги, – при этих словах она покосилась на Снейпа, но тот глядел прямо перед собой, сохраняя на лице сумрачное выражение. – А что у вас с рукой, сэр? – спросила в свою очередь она.

Правая рука Дамблдора, почерневшая, словно обугленная и бессильно висевшая вдоль тела, бросилась ей в глаза, как только она подошла к директорскому столу.

– Ах, это, – Дамблдор поднес руку к своему лицу и безмятежным тоном ответил: – Просто последствия неудачных экспериментов.

«Ну да, просто! Очень похоже на следы от темных заклинаний. Причем заклинаний самого худшего свойства. Видно, дело плохо, судя по запаху лекарств…»

– Не стоит обращать на это внимание, – продолжал директор тем же беззаботным тоном. – Поверьте, она мне совершенно не мешает.

Как бы этот обмен любезностями не затянулся слишком надолго, подумала она и, словно уловив ее настроение, Дамблдор произнес уже более серьезно:

– Может быть, вы уже догадались, зачем я вас пригласил? – Полагаю, у вас есть сведения о причинах моего похищения. – Верно. Причины у него были весьма веские, – и Дамблдор выразительно посмотрел куда-то в дальний угол кабинета. Диана проследила за его взглядом и едва удержалась от изумленного возгласа – на стуле, устало улыбаясь, сидел человек, одетый в черный пиджак с воротником-стойкой, что делало его похожим на протестантского пастора, в черной маленькой шапочке на самой макушке и с пейсами – Мордехай Башевис собственной персоной.

Башевис радостно поднялся и, подойдя к ней, мягко пожал ее руку. Вид у него был такой, будто он сбросил со своих плеч тяжкий многолетний груз.

– Думаю, вас не нужно представлять друг другу, – раздался голос Дамблдора. – Только не говорите мне, что причиной моего вынужденного визита туда были именно вы, – сказала Диана, глядя на Башевиса.

Тот затряс головой и с той же усталой улыбкой ответил:

– Нет-нет! Просто у меня есть то, что принадлежит вам, и я должен вам это вернуть. – Что вернуть? – Приготовьтесь, пожалуйста, выслушать длинную и печальную историю, – грустно улыбнулся директор. – Но сначала скажите – вам известно, кто такой Ицхак Левит? Диана отрицательно покачала головой. Дамблдор в ответ кивнул: – Неудивительно – он сам постарался, чтобы о его существовании забыли как можно скорее и уничтожил все свои труды, кроме одного. Но я, пожалуй, начну сначала Ицхак Левит, ученый-каббалист, жил в Испании в середине – конце тринадцатого века. Он был довольно сильным маглорожденным волшебником, увлекался алхимией и некромантией, из-за чего рассорился со своими соратниками. Левиту открылся способ воскрешения из мертвых, по-настоящему, не фантомом. Проводя опыты по некромантии и перемещению между измерениями, он случайно открыл портал в Посмертие – место, где души пребывают некоторое время после смерти, прежде чем отправиться в Рай или Ад. В мир живых из этого места можно вернуться только по воле Творца. Открывающий врата между мирами, или как он сам себя назвал, Демон Посмертия, обитающий в этом измерении, рассчитывал стать чем-то больше, чем простой исполнитель и возмечтал взять на себя миссию Бога – возвращать умерших обратно в мир живых. Но для этого ему нужно было сотрудничество живого человека и непременно – мага. Левит показался ему для этого идеальной кандидатурой. Он передал ему последовательность заклинаний и действий, с помощью которых человека, находящегося в Посмертии, можно вернуть в мир живых. Но в обмен на возвращение одной человеческой души Открывающий врата требовал принести в жертву другую. Вернуть человека к жизни можно только в течение первых шести часов после смерти – когда душа еще находится между мирами и только готовится перейти окончательно в мир мертвых, и когда процессы разложения в теле еще не приобрели необратимый характер.