Змея Давида (СИ)

«Собака», – догадалась она и принялась торопливо прикидывать, кому из соседей мог принадлежать столь крупный и невоспитанный пес. Раньше тут не водилось ничего крупнее ретриверов и все как на подбор – сама вежливость. Она резко перекатилась на спину, морщась от резкой боли в левом запястье, вскочила на колени и так и застыла с открытым ртом и наведенной на животное палочкой.

Перед ней, оскалившись, сидел очень крупный и, судя по всему, весьма недовольный волк. Незнакомый волк, уж во всяком случае – не Люпин. Это было более чем странно – утром в новостях вроде не сообщали, что из ближайшего зоопарка или цирка кто-нибудь сбегал, так откуда в городе вообще мог появиться волк, да еще такой странной масти – рыжевато-пегий, с черным пятном на подбородке, издалека напоминавшем эспаньолку.

Увидев наведенную на него палочку, зверь глухо заворчал и попятился, видно, почувствовал исходящую от нее угрозу. А у Дианы мысли и версии в голове прыгали и кружились в бешеном хороводе. На секунду ей даже почудилось, что это оборотень, хотя сейчас было не полнолуние. И это точно не Фенрир Грейбек, который может обращаться в зверя по собственному желанию и в любой день лунного цикла – тот не стал бы пялиться на ее палочку, а сразу бы набросился на нее, и у нее не было бы шансов спастись.

Прошло больше двух минут, а они так и стояли и сверлили друг друга взглядами. Вернее, Диана как раз старалась не смотреть животному прямо в глаза, зная, что хищники, как правило, воспринимают такой взгляд как вызов и могут броситься. А волк тем временем постепенно отходил вглубь передней, пока не уперся спиной в закрытую дверь гостиной. Поняв, что дальше отступать некуда, он снова глухо зарычал. Диана сильнее стиснула палочку.

– Хороший волчек, – зачем-то пробормотала она. По-хорошему самым безопасным было сейчас нежданного гостя убить – мало ли что на уме у дикого зверя, вдруг он еще и бешеный? Хотя на бешеного волк походил меньше всего. Да и жалко его было почему-то. Скорее всего, он действительно сбежал из какого-нибудь зверинца или цирка, может быть, в соседнем графстве. Когда-то давно, еще в школе у нее неплохо получалось управлять животными без малейшей дрессировки, она была очень известна этим своим даром в Хогвартсе. Но последний раз она практиковалась в этом на стажировке в Мексике, когда их группа наткнулась в глухих джунглях на дикого ягуара. Ей тогда удалось внушить зверю убраться подобру-поздорову. Кажется, пришло время вспомнить старые фокусы, надо же как-то заставить животное уйти из ее дома. Бежать к соседям и звонить в полицию (или в специальную службу по отлову животных) не хотелось – незачем привлекать к себе чье-либо внимание. Она пристально взглянула в глаза волку, вытянула в его сторону руку ладонью вперед и мысленно приказала: «Слушайся меня! Медленно встань и подойди к двери», – а сама в это время начала потихоньку отходить вправо от выхода, чтобы освободить волку дорогу.

Что-то было не так. Раньше она всегда чувствовала тот момент, когда животное оказывалось в ее подчинении, теперь это ощущение отсутствовал полностью. Мало того – волк, вместо того чтобы встать, вообще улегся на брюхо, вытянув передние лапы и оскалился так, что Диана могла бы поклясться, что он усмехается. Совершенно по-человечески, издевательски так, усмехается ее потугам повелевать им, зверем!

«Это не зверь, – вспыхнула в ее мозгу догадка. – Это анимаг!» Она вскинула палочку, в то же мгновение волк вскочил и с рычанием бросился в ее сторону, Диана отшатнулась, споткнулась о стул и упала на пол, больно ударившись боком, но все-таки успела пальнуть заклинанием – алый луч «Петрификуса» ударил волка в грудь и он мешком повалился на пол. А еще через мгновение анимагические чары начали спадать.

Перед ней, вытянувшись всем телом и уставившись в потолок недвижным взглядом лежал человек в грязной куртке, напоминавшей военный френч, и таких же замызганных брюках, со спутанными черными волосами до плеч, неопрятной бородой и исхудалым лицом. Человек этот был похож на похмельного Григория Распутина, а еще больше – на якобы покойного директора Дурмстранга Игоря Каркарова.