Змея Давида

Заперев дверь изнутри, Снейп сел за свой стол и уставился тяжелым взглядом на насмерть перепуганную троицу. Диана, заложив руки за спину, глядела куда-то в сторону, упорно стараясь не встречаться глазами с деканом. Перкинс смотрел в пол, и только Мид взглядом кролика, завороженного удавом, таращился на Снейпа.

Тишина стояла такая, что было слышно, что творится на улице (а кабинет Снейпа находился в подземелье). Наконец, не выдержав, тот спросил:

— Кто-нибудь в состоянии объяснить мне, что произошло? Беркович, вы вообще понимаете, что вы натворили? Я всегда был невысокого мнения о вашем воспитании, но непростительные заклятия — это даже для вас чересчур. Что такого вам сделал Перкинс, что вам стало наплевать на все законы и правила?

Диана продолжала смотреть в сторону, на полки, уставленные разнообразными банками, колбами и прочими сосудами с разнообразной заспиртованной гадостью, и мучительно старалась не расплакаться.

— Перкинс, может, вы нам поведаете, как вам удалось довести мисс Зазнайку до такого состояния?

Перкинс залился краской и еще ниже опустил голову.

— Отлично. Значит, я сейчас иду к Дамблдору и ставлю вопрос о вашем отчислении.

И тут от двери раздался писклявый голосок:

— Он называл Диану грязнокровкой, сэр…

Повисла очередная гнетущая пауза, а затем Снейп спросил, обращаясь к Диане:

— Это правда?

Не получив ответа, он повторил вопрос:

— Перкинс, отвечайте это правда?

Перкинс продолжал молчать.

— Рассказывайте, Мид.

— Он…— заикаясь, начал Мид, — называл ее грязнокровкой и… говорил, что ей не место на Слизерине и… ее надо проучить…

— Сколько раз он так называл ее?

— Всегда… Когда видел ее, называл…

Диана, наконец, решилась перевести взгляд на декана. Тот глядел куда-то вбок, по лицу его пробежало странное выражение, словно отголоски каких-то воспоминаний. Затем, не глядя на Мида, произнес:

— Мид, вы можете идти. Помалкивайте о том, что произошло, иначе будете иметь дело со мной. А с вами, — это Диане и Перкинсу, — будет особый разговор…

Весь оставшийся семестр превратился для Дианы и Перкинса в одну сплошную отработку. Мойка котлов, уборка в больничном крыле, возня с реактивами и компонентами для зелий без перчаток — фантазия у Снейпа была богатая, а работы в Хогвартсе — непочатый край. Диана не знала, что он наговорил Перкинсу (и наговорил ли вообще), но после случая в туалете тот боялся даже смотреть в ее сторону. Кроме многочасовых отработок для каждого из них существовало и другое наказание: для Перкинса — страх, что эта психованная может в другой раз просто убить, а для Дианы — муки совести и стыд. Больше всего она боялась, что о ее «подвиге» узнает мать. К тому же Снейп снял со Слизерина целых пятьдесят баллов, чего не делал раньше никогда. И чтобы доконать ее окончательно, лишил ее квиддича, дисквалифицировав до конца учебного года:

— Чтобы вы как следует прочувствовали то, что натворили, сообщаю вам, что поле для квиддича вы теперь сможете видеть только со зрительской трибуны. И это еще при условии, что я не найду вам другого занятия на время матча.

— Сэр, — чуть дрожавшим от сдержанных слёз голосом сказала Диана, — если Перкинс еще раз обзовет меня или нападет, я сделаю это снова. И можете выгонять меня, мне все равно…

— Не нападет, не бойтесь, — хмыкнул Снейп.

— Вы уверены?.. — но Снейп вместо ответа так посмотрел на нее, что она снова сочла за лучшее заткнуться и не вступать в дискуссию.

Снейп выполнил угрозу — первого матча семестра Диана не видела — она отсиживала «срок» в классе зельеварения. О результатах игры ей сообщил Тони Лакост — вратарь и капитан слизеринцев:

— Мы продули!!! Мы продули, и кому — Хаффлпаффу!!! И ты знаешь с каким счетом?! Пятьдесят — двести восемьдесят!!! Их ловец поймал снитч, и они выиграли!!!

Диана, которая и без того была в достаточно гнусном настроении, огрызнулась:

— А я-то тут причем!!! Я не виновата, что у нашего ловца глаза на заднице, я всего лишь охотник!!!

— Да? А ты знаешь, кого мы были вынуждены взять вместо тебя? Джека Лори! Да он на метле еле держится и ворот в упор не видит от страха!

— Возьмите другого!

— Кого другого? Другие еще хуже!

— Позаимствуйте игрока у Гриффиндора, они будут рады услужить!

Лакост истерически засмеялся, но потом, успокоившись, спросил:

— За что Снейп на тебя так взъелся?

— Да ну, — пряча глаза, ответила Диана, — ты что — Снейпа не знаешь, слова ему против не скажи… Это за нашу с Перкинсом потасовку в Большом зале.