Змея и Крылья Ночи (ЛП)

— Задвинь это обратно, когда я уйду. Я…

Он сдерживал все, что собирался сказать.

Мне было знакомо это чувство, потому что я тоже так делала. Проглатывала слова «Не уходи», «Я буду скучать по тебе» и «Прости меня».

Это чертовски глупо, говорила я себе. Он просто уходит в другие апартаменты, и это единственное, что имеет смысл.

Но я знала, мы оба знали, что как только Райн уйдет, как только он станет просто еще одним участником Кеджари, что-то непоправимо изменится между нами.

— Я… — Он попытался снова, сдался и сказал: — Увидимся на следующем испытании.

И он ушел, прежде чем я успела произнести еще хоть слово.

Глава

37

В ту ночь, впервые за долгое время, мне приснилась отсутствующая на небе луна.

Кровать, как ни была она шаткой и дешевой, все равно была огромной по сравнению с моим крошечным телом. Я забралась поглубже под одеяло, натянув его до самого носа. Иона и Лисан спали, или притворялись, что спят. Мама торопливо шептала:

— Убери фонарь, ты знаешь, что они могут прийти, ты знаешь…

Мне тоже было страшно. Но я подумала, что никогда не должна бояться, и выскользнула из-под одеяла. Я очень, очень тихо подошла к окну. Моего роста едва хватало, чтобы дотянуться до подоконника. Я ухватилась за щепки дерева и посмотрела в небо.

Однажды я видела мертвого червяка, на котором было столько муравьев, что он превратился в одну большую извивающуюся черную массу. Теперь небо выглядело так же. Просто пульсирующее покрывало тьмы.

Только это были не муравьи в небе. Это были крылья.

— Орайя!

Мама произнесла мое имя так, как она это делала, когда была напугана.

— Орайя, отойди от…!

ВОЗДУХ ПОПАЛ в мои легкие слишком сильно, как глоток соленой воды. Что еще хуже, мне казалось, что он пожирает меня изнутри.

Кашель охватил все мое тело. Я едва успела прийти в себя, как снова потеряла сознание, перекатилась на четвереньки и забилась в конвульсиях. Из глаз потекли слезы, живот болел, зрение было настолько размытым, что я скорее услышала, чем увидела, как на землю упала рвотная масса. Я быстро моргала в слабой попытке прояснить зрение.

Я подняла голову.

Неудивительно, что мне приснилась та ночь, ведь эта выглядела точно так же. Только корчащиеся, неясные движения в леденящей душу массе тьмы.

Деревья окружали меня — высокие, редкие и узкие, с несколькими длинными игольчатыми ветвями на верхушках. Земля под моими ладонями была неровной и песчаной. Повсюду громоздились камни.

Все вокруг — грязь, камни, деревья было черным, лунные очертания проступали на фоне темно-пепельно-серых оттенков. От земли поднимались клубы дыма, горячего и зернистого. Когда порыв ветра пронесся надо мной, я задохнулась от боли и отпрянула в сторону. Он обжигал мою кожу, как кислота.

Я выхватила свои клинки и держала их наготове. Движение пронзило лес, расстояние было слишком большим, чтобы я могла разобрать, что вижу, но звук был безошибочным. Влажное, тяжелое дыхание, громкие крики и тошнотворный звук разрываемой плоти.

Мой разум помутился, возможно, из — за дыма или из — за магии, которая привела нас сюда, но я заставила себя сквозь дымку собрать воедино происходящее.

Это было испытание Полумесяца. Это должно было быть так. Мы не были в Колизее, мы даже не были в Сивринаже, по крайней мере, в той его части, которую я видела, но время совпало, а испытание Полумесяца часто было самым уникальным.

Но какова была цель?

Я услышала шаги. Я повернулась, и тут же что-то врезалось в меня, отбросив на камни. Я не могла разглядеть лицо нападавшего, все вокруг было таким темным и размытым, а дым, поднимавшийся с земли, с каждой затяжкой пузырил мои доспехи. Я наносила дикие удары своими клинками, задевая плоть.

Обычно яда было бы достаточно, чтобы хотя бы замедлить их, но моего нападавшего, похоже, совершенно не волновала боль. Жажда крови? Если это так, то это одно из худших стадий, быть настолько оторванным от собственного тела, что я когда-либо видела.

Я сильно вогнала свой клинок в бок нападавшего, и это, наконец, заставило его пошатнуться. Он зашатался, упал на землю, словно его раны настигли его одновременно, и я навалилась на него.

Он еще не был мертв. И скоро он очнется. Я ударила его ножом в грудь, едва избежав дикого взмаха его конечностей, когда я закончила работу. Как голодный волк, который в последний раз бросается на жертву. Они действительно становились животными, когда дела шли так плохо.

Я выдернула свой клинок из его трупа с влажным хрустом, как раз когда волна ядовитого дыма докатилась до меня. Мне пришлось отпрянуть в сторону, оставив его обмякшее тело поглощаться дымом.

Мне нужно было понять, где я нахожусь. Мне нужно было…