Змея, крокодил и собака (ЛП)

– И твоя, Ситт Хаким. – В её голосе звучала странная нотка – словно она улыбалась, когда произносила эти слова.

– Да, очевидно. Берта, – я по-прежнему спотыкалась на этом неподобающем имени, – мы оставили тебя в покое, чтобы ты отдохнула и восстановила здоровье. Теперь настало время доказать свою искренность. Мистер Вандергельт считает, что тебя прислали сюда шпионить за нами.

– Я клянусь тебе…

– Милая моя девочка, ты говоришь не с каким-то доверчивым мужчиной, а с другой женщиной. У меня есть веские причины, неизвестные мистеру Вандергельту, верить в твои благие намерения, но ради самой себя, равно как и нас, ты должна активнее помогать мне.

– Чего вы ещё от меня хотите? Я рассказала тебе всё, что знаю.

– Ты не рассказала ничего. Мне нужны даты, имена, адреса, факты. Мы узнали – не благодаря тебе! – личность человека, который был твоим господином и мучителем. Тебе известно его истинное имя – Винси, или ты знаешь его только под именем Шланге, которое он использовал в Луксоре? Вы были в Каире вместе с ним? Когда он отправился в Луксор? Куда он делся после того, как сбежал с виллы? Где он сейчас?

Я принесла карандаш и блокнот. По тому, как она отреагировала на мои вопросы, у меня сложилось впечатление, что её не впервые подвергают официальному допросу, но отвечала она с достаточной готовностью. Эти ответы подтвердили то, что я и так подозревала, но были малопригодны для планирования будущей стратегии.

– Неужели молот, вбивающий гвозди в кусок дерева, знает план дома? – горько спросила она. – Я была недостаточно хороша для того, чтобы разделить с ним квартиру в Каире. Он всегда называл себя Шланге, я не знаю его ни под каким другим именем. Он приходил ко мне домой, когда ему было угодно... В Луксоре я жила на вилле, это правда. В этом городе его не знали, его репутация не была замарана моим присутствием, и он нуждался в моей помощи, чтобы сломить Отца Проклятий. Той ночью, сбежав, я поспешила домой, и уже упаковывала одежду, когда он появился и заставил меня идти с ним. Мне пришлось бросить все вещи, мои драгоценности, мои деньги! Мы пробыли неделю в дешёвой луксорской гостинице. Когда он изредка выходил, то запирал меня в комнате. Я не могла выйти: мне нечего было носить, кроме одежды, похожей на твою, и я не осмеливалась появляться в таком виде на улицах Луксора.

– Ты говоришь – неделя. Но когда ты появилась у нас, синяки были свежими. Он не сразу стал распускать руки?

Вуаль задрожала, как будто губы под ней сжались.

– Не чаще, чем обычно. По-моему, он выжидал, сможет ли профессор выздороветь, и собирался узнать, что вы намерены делать дальше. Однажды, вернувшись, он принёс одежду, которую ты видела, и приказал мне надеть её. Той же ночью мы уехали…

– Куда?

– Разве носильщику сообщают, куда направляется багаж? Он был очень зол. Он что-то пронюхал – нет, не спрашивай меня, что, откуда мне знать? – и обезумел от этого. Он изрыгал гнусные проклятия, угрозы и крайнее недовольство теми, из-за кого потерпел провал. Но никого из его сообщников, кем бы они ни были, рядом не оказалось. А я была рядом. Ну и вот...

– Да, понятно.– Известием, побудившим Винси к насилию, очевидно, явилась неудачная попытка похищения Рамзеса и Нефрет в Англии. Примерно тогда до меня и дошло письмо Рамзеса. – Как же тебе удалось скрыться?– спросила я.

– В ту ночь он крепко заснул, – ответила она. – А убранство, которое он принёс, стало той самой маскировкой, которую я бы выбрала сама. В чёрном одеянии и под покрывалом я похожа на любую женщину Луксора. Он думал, что у меня никогда не хватит желания или мужества покинуть его, но страх, когда я дошла до предела, придал мне храбрости. Той ночью я осознала то, в чём ранее боялась признаться себе: однажды он убьёт меня – то ли в порыве ярости, то ли заподозрив в предательстве.

Она говорила со страстью и видимой искренностью, что не могло не вызвать сочувствия у слушателя. Да и сама история тоже выглядела вполне рационально. Я немного подождала, чтобы женщина успокоилась, потому что её голос стал хриплым и дрожащим от воспоминаний о пережитом ужасе.

– Не похоже, что ты в состоянии действительно причинить ему вред своим предательством, – протянула я. – Ты не знаешь, ни куда он собирался отправиться, ни что он намеревался предпринять. Можешь хотя бы описать кого-нибудь из его друзей или сообщников?

– Только людей, которых он нанял в Луксоре. Но они тоже не могли его предать, они не знали его настоящего имени – только то, под которым он снимал виллу.

– Шланге, – пробормотала я. – Интересно, почему... Ладно. Итак, это всё, что ты можешь мне рассказать?

Она яростно кивнула.

– Ты веришь мне? Ты не бросишь меня, беззащитную и одинокую?