Змея, крокодил и собака

– Ничего удивительного, что вы плохо себя чувствуете, моя дорогая, – сказал он. – После такого большинство мужчин вышло бы из строя. Я бы хотел, чтобы вы успокоились.

Я проигнорировала это смешное предложение.

– Поскольку пустые размышления о мотивах искавшего – пустая трата времени, позвольте мне вернуться к теме Эмерсона. Он исключительно доволен собой, Сайрус. Это скверный признак. Который может означать только то, что он обнаружил ключ к личности или местонахождению нашего врага – уже известный ему факт, иначе это не вызвало бы восклицание «Какой же я дурак!». Что это за факт? Если Эмерсон мог подумать об этом, я обязана действовать аналогично. Он говорил о том, чтобы отвезти меня в Каир… незнакомцы в поезде... медицинская помощь... Конечно! Какая же я дура!

Изящный стул зловеще заскрипел, когда Сайрус зашевелился на нём. Я была слишком взволнована, чтобы отметить это свидетельство волнения.

– Следуйте за моими рассуждениями, Сайрус! – воскликнула я. – Если бы мы поверили, что я – или Эмерсон, намеченный предполагаемой жертвой – подверглись заражению, то отправились бы в Каир. И наш враг перехватил бы нас. Но к чему медлить, пока мы не окажемся в поезде? Неизмеримо более широкие возможности для засады открываются между здешним местом и Дерутом – на фелуке во время переправки через реку, или по дороге к железнодорожной станции. Он был здесь, Сайрус – здесь, в деревне! В доме омдеха (старейшины), ибо туристы чаще всего устраиваются именно там! И именно туда отправился Эмерсон – в дом омдеха! Если бы вы не...

Стул издал серию тревожных скрипов. Сайрус откинулся на спинку, устремив взгляд в потолок.

– Сайрус, – сказала я очень мягко. – Вы знали это. Вы солгали мне, Сайрус. Я спросила вас, куда ушёл Эмерсон, и вы сказали...

– Исключительно для вашего же блага, – запротестовал Сайрус. – Господь с вами, Амелия, иногда ваша способность во всём разобраться пугает меня до чёртиков. Вы точно не занимаетесь колдовством втайне от других?

– Хотела бы. Чтобы иметь возможность проклясть кое-кого. Я слушаю вас, Сайрус. Расскажите мне всё.

Конечно, я была абсолютно права. Тем утром появилась группа верховых туристов. Они попросили гостеприимства у омдеха, но внезапно передумали и поспешно отправились назад.

– Они наверняка подслушали заявление Абдуллы, что собака не была бешеной. Или кто-то сообщил им, – размышляла я.

– Вся чёртова деревня слышала Абдуллу, – проворчал Сайрус.

– Это не его вина. И вообще ничья вина. Вот почему Эмерсон сегодня днём бродил по северным утёсам! Он считает, что «туристы» по-прежнему находятся по соседству. Безусловно, это так; наш враг не сдаётся. А Эмерсон решился встретиться с ним лично. Я не могу этого допустить. Где Абдулла? Я должна...

Я попыталась спустить ноги с кровати. Сайрус подскочил ко мне и нежно, но твёрдо заставил меня вернуться назад.

– Амелия, если вы не прекратите свои выходки, я заткну вам нос и залью дозу лауданума в глотку. Вы только усугубите свою рану, если не дадите ей возможность затянуться.

– Вы правы, Сайрус, конечно, – согласилась я. – Но как дьявольски неудобно! Я и пошевелиться не могу, чтобы облегчить обуревающие меня чувства.

Как быстро он преодолел своё смущение, оставшись наедине со мной в комнате! Он сидел на кровати, его руки все ещё лежали на моих плечах, а взгляд был бездонно глубок.

– Амелия...

– Не могли бы вы оказать мне любезность и принести стакан воды, Сайрус?

– Через минуту. Вы должны выслушать меня, Амелия. Я не могу больше этого вынести.

Из уважения к чувствам, которые были (я убеждена) подлинными и глубокими, я не буду записывать слова, в которые он облачил их – простые и мужественные, как и сам Сайрус. Когда он остановился, я смогла только покачать головой и произнести:

– Мне очень жаль, Сайрус.

– Значит… надежды нет?

– Вы забываетесь, мой друг.

– Я не тот, кто может забыть, – отрезал Сайрус. – Он не заслуживает вас, Амелия. Оставьте его!

– Никогда, – ответила я. – Никогда. Пусть даже это займёт целую жизнь.

Это был драматический момент. Я верю, что мой голос и мой взгляд были убедительны. Я имела в виду именно то, что говорила.

Сайрус снял руки с моих плеч и отвернулся. Я мягко промолвила:

– Вы ошибаетесь, принимая дружбу за более глубокие чувства, Сайрус. Однажды вы найдёте женщину, достойную вашей привязанности. – Тем не менее, он сидел молча, его плечи согнулись. Мне кажется, что толика юмора облегчает сложные ситуации, и я весело добавила:

– Вы только подумайте – вряд ли у неё будет такой сын, как Рамзес!

Сайрус расправил широкие плечи.

– Ни у кого не может быть такого сына, как Рамзес. Даже если вы хотели меня таким образом утешить. Больше я не скажу ни слова. Могу ли я прислать вам Абдуллу? Судя по всему, если я этого не сделаю, вы свалитесь с постели и поползёте вслед за ним.

Он принял всё, как мужчина. Я и не ожидала от него меньшего.

* * *