Змея за пазухой

Многоэтажный дом, в котором Колосков купил себе квартиру, был совсем новый, из разряда козырных. Отделанный облицовочным кирпичом и полированным гранитом, с мачтами ночной подсветки и высоким кованым забором, через который так просто не перебраться, он казался башней средневекового замка. Во дворе росли деревья, различные экзотические растения и цветы, а все дорожки были выложены тротуарной плиткой. Немного сутуловатый дедок в живописной соломенной шляпе – видимо, дворник – поливал газон, и водяная пыль от разбрызгивателя нарисовала в воздухе радугу. Никита счел ее хорошим предзнаменованием и немного приободрился.

Мужчина, которого Полина послала к Никите, оказался начальником ее охраны. Собственно говоря, Никита почему-то так и подумал, едва взглянув на его каменное лицо. Босса вчерашних «быков» звали Альберт, так он представился. Похоже, к отчеству он еще не привык. Все верно, в армии у офицера, рангом ниже подполковника, есть только имя (для своих) и звание – для вышестоящих и подчиненных. Всю дорогу они ехали молча, и это молчание для Никиты было почему-то совсем не в тягость.

Альберт набрал код цифрового замка на калитке, она отворилась с мелодичным звоном, и они направились к нужному подъезду (их было два). На удивление, консьержка в доме отсутствовала. Зато им пришлось преодолеть две металлические двери, прежде чем они добрались до лифта; первая имела такой же цифровой замок, как и калитка, а чтобы открыть вторую, нужно было, кроме цифрового кода, еще воспользоваться и электронным ключом.

«Войти в подъезд случайному человеку очень непросто, – отметил про себя Никита. – Если не сказать невозможно. Что подтверждает официальную версию следствия – произошло банальное самоубийство. Конечно, киллера могли впустить жильцы, но тогда нужно искать среди них пособника. Что тоже маловероятно».

– Вам на двенадцатый этаж, – сухо сказал Альберт, вызывая лифт. – Вас там ждут.

– Понял. Спасибо, – таким же тоном ответил Никита.

Их глаза встретились, но Никита даже не мигнул, смотрел на Альберта словно сытый удав – холодно и отрешенно. Он еще не разобрался до конца, что за птица начальник охраны Колосковых, поэтому любые эмоции исключались.

Первым отвел взгляд в сторону Альберт; видимо, он давно не встречал достойного противника. Хотя почему противника? По идее, он должен быть первым помощником Никите. Ведь завалили его хозяина (если это и впрямь так). А значит, Альберт должен быть кровно заинтересован в раскрытии преступления.

Тем не менее особого рвения он не выказывал. Казалось, ему все безразлично, хотя Полина – в этом Никита совершенно не сомневался; такие вещи начальник охраны должен знать в обязательном порядке – конечно же рассказала ему, кем является его пассажир и чем он будет заниматься.

Его встретили не охранники с ключом от квартиры, как можно было предполагать, а сама Полина. Видимо, Альберт позвонил ей с мобильного. С сильно побледневшим лицом, она стояла у открытой двери (сейфового типа, с двумя замками и засовом) и судорожно комкала в руках носовой платок. Видно было, что Полина плакала, и скорее всего навзрыд, но дорогая тушь на ресницах выдержала это испытание и не поплыла черными ручейками по щекам.

Неужели она и впрямь сильно любила Олега? А что, если это ее очередная театральная реприза? Никита еще с детдомовских времен знал, что Принцесса – большая притворщица. Что, если именно она впустила киллера в квартиру? Ведь получить полную свободу действий и кучу денег в придачу – мечта многих замужних женщин.

Кто знает, как Олег с ней обращался. Принимая во внимание его жесткий – даже жестокий – характер (в лихие девяностые прекраснодушные бизнесмены просто не выживали), можно было с уверенностью сказать, что скандалы в семье Колосковых случались. Вопрос лишь заключался в том, как часто и не давал ли Олег волю рукам.

Но если Полина замешана в убийстве мужа, то зачем тогда она пришла к нему с просьбой разобраться в этом деле? Зачем, зачем… А затем, что Олег написал письмо. Она ведь не могла знать, связывался ли с ним Олег незадолго до своей смерти или нет. Было бы странно с ее стороны не среагировать на «завещание» мужа. Странно и подозрительно.

– Входи… – тихо сказала Полина, круто развернулась и заскочила в прихожую, а затем и в ванную.

Сначала из ванной доносился тихий, приглушенный плач, а затем шум текущей воды – видимо, Полина приводила себя в порядок. Ох уж эти женщины… Никита вспомнил статью в газете, в которой рассказывалось об одной известной актрисе, которая в очень преклонном возрасте не укладывалась спать, не сделав макияжа и не накрасив губы. Когда ее спрашивали, зачем она это делает, актриса отвечала: «Я хочу хорошо выглядеть и в гробу».

Никита аккуратно притворил дверь, которая закрылась с мягким всхлипом – точь-в-точь как дверка «мерседеса» представительского класса, и попробовал засов. Он был прочным, массивным, но ходил в пазах легко и свободно. Никита присмотрелся и увидел, что засов недавно смазывали, да так щедро, что несколько капель смазки – скорее всего машинного масла – упали на пол.