Змеиная зона

Бандиты, которые охотились за буровиком, по многим признакам, уже вынюхали, где скрывается их жертва: на протяжении последних двух недель в Табеевом Стане побывало немало чужаков, некоторые задерживались с ночевками. Чужаки всегда появлялись под благовидным предлогом: закупали у сельчан козлиную шерсть, которой здесь в изобилии, привозили товары, которых не было в "лавочке" Амира Батыровича. Был какой-то ростовчанин, предлагал мини-инкубатор. В этом изделии жители, конечно, очень нуждались, но тут продавец называл цену - и люди показывали спину. Чувствовалось, что свой мини-инкубатор продавать он даже не собирался. Но вдруг он его продал - отдал почти задаром и тут же на своем обшарпанном "Москвиче" покинул Табеев Стан. Покинул за несколько часов до приезда московских аспирантов.

На ростовского челнока мало кто обратил внимание, но когда мулле шепнули, что тот продал мини-инкубатор за смешную цену и тут же укатил на трассу, мулла передал Амиру Батыровичу: гостя на совещание не брать: улица, даже пустынная, имеет свои глаза.

Амиру Батыровичу мулла сказал:

- Гостя далеко не запрятывай. Он будет приманкой, своего рода подсадной уткой.

И подробно изложил, куда и как поместить "подсадную утку". Все добровольцы получили свои роли, у каждого нашлось охотничье ружье и другая принадлежность для охоты на крупного зверя.

Гюзели досталась роль хозяйки дома, где был хозяином Амир Батырович. Амиру Батыровичу Полунин ещё раз напомнил:

- Убийца нам нужен живой.

- А если раним?

- На здоровье, лишь бы мог дать показания.

Самому Семену Полунину досталась роль хозяина дома напротив. Он обосновался в гараже, двери которого выходят прямо на улицу. В любой момент ждали появления мотоциклистов. Людей настроили: за рулем будет молодой человек, одетый может быть по-всякому, сзади - мужчина в одежде цыганки. Этот мужчина и есть тот самый убийца. Он же и самый опасный.

Но когда стемнело, и центральная улица опустела, откуда-то из переулка вышел невысокого роста мужчина, в военной форме.

Был он без головного убора, но, судя по шагу, в массивных армейских ботинках, какие носят омоновцы или десантники, в руках - большая, но не тяжелая дорожная сумка.

Если взглянуть со стороны - молодой лейтенант, добравшийся до Табеева Стана оказией. В Табеевом Стане, чувствуется, он впервые, шагает замедленно, присматривается к домам, приехал наверное к знакомым или родственникам.

Но он уже был под наблюдением, хотя каждый, кто за ним следил, вслушивался в тишину позднего вечера, стараясь уловить звук мотоцикла. Вот сейчас лейтенант нырнет в чью-то калитку, и улица опять опустеет.

После жаркого дня юго-восточный ветер, весь день ниспадавший с западных склонов Каменного Коржа, так и не утих, но ослабел настолько, что казался таким усталым, что листья, спаленные зноем, еле шевелились, издавали шорох разворачиваемой фольги. Во дворах, среди каменных стен, по-прежнему было душно, пахло овчарнями.

Вот незнакомец поравнялся с двором Амира Батыровича. Шаг ровный, неторопливый.

В доме Амира Батыровича свет - горит в зале люстра. На окнах легкие прозрачные шторы. В углу телевизор. У телевизора - человек. С улицы он виден в отражении большого напольного трюмо. Сам же человек - где-то за стенкой.

Человек этот - Юрий Феофанович Панасенко. Когда он поворачивался к зеркалу, было четко видно его изуродованное лицо - память о скважине. Пешеход, смотревший на него с улицы, проходя под окнами, чуть замедлил шаг, из руки в руку переложил сумку, ещё медленней пошел дальше. "Он!" определил Полунин, глядя из приоткрытой двери темного гаража.

Но незнакомец не свернул к калитке, замедленным шагом проследовал дальше. Дом Амира Батыровича остался позади.

"Не он", - засомневался Полунин, и почувствовал, как мышцы, напряженные для схватки, ослабели. Он опять весь обратился в слух: нет, подскочат все-таки на мотоцикле - этот прием у них отработан.

И пока зрение переключалось на слух, Семен упустил миг и, заметил, когда уже незнакомец открывал калитку соседнего двора. Еще засветло Семен убедился, что калитка запиралась на замок и открыть её можно, имея при себе ключ.

Но в калитку незнакомец вошел, как-будто кто-то ему открыл заранее.

Почему он завернул к соседям, стало ясно уже в следующую минуту. Незнакомец появился на каменной стене. На секунду задержался. Было слышно, как коротко взвизгнула собака. Не залаяла - не успела.

"А ведь может не успеть и Амир Батырович", - с тревогой подумал Полунин. А ещё он подумал, что Гюзели ничего другого не останется, как застрелить убийцу. Но это уже - крайний случай.

О том, что незнакомец проник в соседский двор, он подал сигнал Гюзели, и она, стоя над крыльцом на затемненной веранде, ответила ему взмахом белой косынки.

Тем временем незнакомец, умертвив собаку, обогнул куст винограда, направился к крыльцу. Вот здесь его должен выстрелом в плечо обезвредить один из добровольцев. Тот лежал с карабином на крыше сарая.

Выстрел - это сигнал для Амира Батыровича, а значит, и для него, Полунина. Остальные будут вести огонь по колесам - не дадут мотоциклистам уйти.