Змеиное Солнце

Немногих любопытствующих наверняка заинтересовал бы один из наездников с буйной рыжей копной волос, довольно странно выглядевший среди чернокосых накхов. Но с кем было поделиться этим наблюдением? А потому, потупив взоры, хлапы снова возвращались к прерванной работе.

За почти две полные луны, прошедшие с бегства из столицы, Хаста неплохо освоился в седле. Конечно, до прирожденных наездников вроде Ширама и его свиты ему было далеко, однако в целом он больше не рисковал свалиться наземь под дружный хохот окружающих. Вначале ехидные насмешки воинов очень раздражали Хасту. Но в один прекрасный день Ширам взялся учить его, как учат в накхских селениях детей, и тогда рыжий жрец понял, что верховая езда у накхов — настоящее искусство. Их небольшие караковые кони были такими же ловкими и выносливыми, как сами накхи. Они бесстрашно карабкались по горным тропам. Управляя одними коленями и голосом, накхи заставляли своих коней ложиться, пускаться вскачь и нестись стремглав, перепрыгивая через преграды. Достичь таких высот Хаста, конечно, не сумел, но, по крайней мере, теперь не отставал от прочих на подаренном ему саарсаном гнедом мерине.

Промчав мимо поля, всадники, не останавливаясь ни на миг, взлетели на высокий холм, поднимавшийся среди степи, и принялись оглядывать тянувшуюся к Дваре пыльную дорогу. Вдали, у самого окоема, виднелась едва различимая цепочка возов.

— В город идут, — пробормотал Ширам. Затем повернулся к сопровождающим его воинам и, отыскав взглядом тонкое лицо, удивительно сходное с его собственным, негромко бросил: — Марга! Возьми пару своих накхини, досмотри, кто там едет. Если все спокойно, приведи сюда хозяина возов.

Хаста украдкой поглядел на воительницу. Он, конечно, знал, что накхские женщины тоже горазды сражаться и ничуть не уступают в этом мужчинам, однако, увидев это недавно воочию, был в глубине души ошеломлен.

Несколько дней назад небольшая приграничная крепость на берегу Ратхи, прикрывавшая единственный в этих местах пристойный наплавной мост, отказалась приносить клятву верности царевичу Аюру. И более того, решила дать бой накхам.

«Как-то их там маловато», — сказал тогда Ширам, глядя на выступивший из-за стен отряд, и, поманив к себе сестру, что-то прошептал ей на ухо. Та кивнула и умчалась с тремя десятками юных накхини.

Схватка у переправы вызвала у рыжего жреца глубокое отвращение. Малочисленных сторонников Кирана, которые явно решили стоять насмерть, истребляли, не зная пощады. Хаста отворачивался, стараясь на глядеть на резню, и вдруг, к своему ужасу, увидел сотню вражеских воинов, со всех ног бегущих из ближайшей рощи по пологому склону холма прямо туда, где стоял Ширам с дюжиной телохранителей.

«Они сзади! — закричал жрец, дергая саарсана за рукав. — Они нас обошли!»

«Да, я знаю», — не поворачиваясь, кивнул Ширам.

«Но надо же что-то делать!»

«Конечно».

Ширам подозвал одного из телохранителей и приказал:

«Возьми два десятка воинов Афайя, отрежьте арьев от переправы. Не дайте им поджечь мост».

«Но у тебя за спиной враги!» — не умолкал Хаста.

«Отстань».

Хаста оглянулся — арьи были все ближе. До них осталось не более полусотни шагов. И вдруг из травы — а может, и из-под земли — явились накхини с длинными парными кинжалами в руках. То, что произошло дальше, привело Хасту в ужас, но Ширам и не посмотрел в ту сторону. Воины Кирана умирали, даже не успевая понять, что происходит, — выверенные удары в спину рассекали их хребты так же легко, как жнецы cрезают тугие колосья.

Когда большая часть из них упала замертво, Ширам наконец приказал своим телохранителям вступить в бой, и спустя несколько мгновений все было закончено. Накхини разбрелись по пологому скату холма, усеянному телами, и принялись, выискивая среди мертвецов вендов, деловито обрезать у них бороды.

«Как ты узнал, что в роще засада?» — спросил потрясенный произошедшим Хаста.

«Арьи — храбрые воины, но на поле их было куда меньше, чем имелось в крепости. Я понял, что тот, кто ведет их, решил пожертвовать собой, лишь бы уничтожить меня. И загодя подготовился».

«Но ты был так спокоен… Неужели ты не сомневался в этих девушках?»

«Нет. Марге я доверяю в бою, как самому себе».

Он подозвал воительницу. Сестра саарсана подошла, сияя улыбкой на забрызганном кровью лице. Она приветствовала брата, даже не взглянув на Хасту, и молча подняла связку добытых в бою окровавленных, заплетенных в косы бород. Ширам одобрительно кивнул.

«Ты еще не видел упряжь ее коня, — сказал он Хасте, не заметив во взгляде друга должного восхищения. — Она столь густо украшена бородами вендов, что выглядит лохматой. Марга — один из лучших воинов Накхарана. Будет большая потеря для войска рода Афайя, когда она выйдет замуж. Но пока что она не нашла никого достойного ее».

«Да уж как тут найти, — пробормотал Хаста, отводя глаза. — Тут бы голову не потерять…»

«Что ты там каркнул, жрец?» — пристально поглядев на него, спросила вдруг накхини.

У того аж сердце ушло в пятки.

«От любви, благородная госпожа. Исключительно от любви!»