Змеиный гаджет

– Пригреть никому не нужную сироту, дать ей образование, выгодно выдать замуж… Разве это бизнес? – изобразил из себя дурачка Семен. – Прекрасное доброе дело. Алевтина Васильевна, что вы имеете в виду под изъяном? Потерю красоты? За маленькой девочкой не приглядели как следует, она упала, поранила лицо, остался шрам?

– Это неприятно, – согласилась Невзорова, – за уродину много не заплатят. Но самое страшное, если чья-то невеста до свадьбы лишилась девственности. Шрам на щеке получить легко. Ни одна мать не может постоянно держать подростка за руку. Испорченную внешность Таньке и Кириллу простили бы, пристроили бы девку невесткой в небогатую семью. Отдали бы за нищего, стала бы она домработницей. Но если воспитанница легла с другим в койку до свадьбы! Беда! Конец лавочке!

– Замолчи, – велел Константин, – несешь сама не знаешь что! Я поехал. Меня сюда обманом заманили.

Дегтярев нахмурился.

– Приглашая вас, я сказал: «Константин Петрович, спустя не один год выяснилась правда. Андрей, ваш пасынок, не имеет ни малейшего отношения к смерти Варвары Гореловой. Если вам интересны подробности, то ждем вас завтра». Где хоть слово лжи?

– Мне то же самое сказали, – прошептала Татьяна Ивановна. – Я очень испугалась!

– По какой причине? – тут же спросил Собачкин.

Горелова прижала руки к груди.

– Это давняя история. Не стоит ее ворошить. Мы с Кириллом любили и Костю, и Андрюшу. Первого я отговаривала от брака с Ингой. Понимала, что у нее непростой характер. Константин был беден, его родители скончались. Мальчика взял под опеку Михаил, его дядя, директор рынка. Ох! Очень сложно это объяснить!

– Лучше не надо, – процедил Сенин.

– Костенька, – ласково сказала Татьяна Ивановна, – знаешь, почему Кирилл спрятал тело Вари? Он думал, что ты ее задушил. Вспомни, в каком бешенстве ты от нас убежал? Тебя трясло, как под током, ты твердил: «Нет денег, я покойник». И вон что вышло. Ты в инвалидном кресле. Инга и Лиза погибли. Мне казалось, что ты любишь жену и дочь. Прошло много лет, надо все рассказать. Лично мне очень тяжело. После смерти Кирилла Петровича я места себе не нахожу.

– Эй, эй, эй! – воскликнул Андрей и показал пальцем на Сенина. – Он знал, что я не имею отношения к смерти Вари, и молчал? Пасынок гнил на нарах, а отчим, которому известно о невиновности подростка, и ухом не повел? Отлично!

– Андрюшенька, не надо злого тона, – остановила Москвина Горелова, – во многом ты сам виноват. Как только стало известно о свадьбе Инги и Константина, ты встал в оппозицию ко второму мужу матери. Сколько раз я тебе объясняла: Костя хороший человек. Да, он не сможет любить тебя, как родного, но вы непременно найдете общий язык. И что ты отвечал: «До меня никому дела нет, и мне на них наплевать. Они только Лизку обожают».

– А что, разве это не так? – разозлился наш клиент. – Ей все, а мне ничего!

– Елизавета моя родная дочка, – неожиданно признался Константин, – а ты сын Москвина. За Владимира Андреевича Инга вышла по расчету, тебя на свет произвела, чтобы наследство в чужие руки не уплыло. Ты результат корысти, не любви. А нас с твоей матерью связывало сильное чувство. Да, Лизу баловали, тобой мало занимались, но ты, Андрей, агрессивно реагировал на все мои попытки наладить отношения. Поэтому я устранился. Сделай ты хоть крошечный шажок мне навстречу, все по-другому могло быть.

– Неоднократно говорила тебе, Костя, нельзя ожидать от мальчика любви, не он виноват, а ты, – вдруг резко заявила Горелова, – он ребенок нелюбимый, у него нет общения с мужчиной. Костя, тебе следовало проявить терпение. А ты что сделал? Перестал общаться с парнем. Тот не здоровается, и ты, взрослый мужик, молчишь.

– А потом меня из дома выгнал, без денег на улицу выставил, – зашипел Андрей, – все себе захапал!

– Отвечу тебе, – спокойно произнес Константин. – Меня взбесило твое поведение. Можно сколько угодно придумывать обиды на мать. Уж я-то прекрасно знаю, что характер у Инги был ужасный. Чуть что пойдет не так, как ей хочется, мигом орать начинала. Тебе от нее доставалось. Но ведь не один ты лещей огребал. Я поболе тебя ловил. Но я Ингу любил, поэтому прощал. Ну, полетает жена на метле и приземлится. Андрей, у меня есть знакомые, которым я руки не подам, много они мне дерьма навалили. Но когда один из таких «друзей» внезапно погиб, я забыл про его подлость, поехал на похороны, поминки, жене конверт дал. Смерть стирает ненависть. А ты на следующий день после трагедии с автобусом устроил вечеринку, созвал гостей, пел, плясал, винище жрал. У тебя мать и сестра погибли. Хорошие они, плохие, скандальные, вредные – роли уже не играет. Поэтому я велел тебе убираться. Разозлился сильно. Приди ты, Андрей, через неделю с повинной головой, все бы по-старому было. И я уверен: Варю убил ты!

– Здорово! – скривился пасынок. – Правдоподобное вранье.