Змеиный гаджет

– Нет, нет, нет, – испугался Андрей, – она ушла с тусовки целая, невредимая. Сказала мне: «Приходи в избушку». Я ответил: «Конечно, только ключи возьму от дома». Чего мне взбрело в голову их брать? Окна, двери настежь. Выпил много, вот и соображал туго. Помню, что отправился на кухню, там в шкафчике ключи хранились. Навстречу Светка Попова.

– Андрюша, за твое здоровье.

Сунула мне в руку стакан, я его машинально в рот опрокинул, и все! Дальше лохмотья воспоминаний. Вроде я в лесу около фермы, бегу… кавардак в голове. Очнулся дома в своей кровати, лежу одетый. Штаны порвал, на коленях ссадины, на ладонях кожа содрана. Похоже, шел на четвереньках, падал. Полез в душ, голова болит, похмелье адское.

– Пьяный часто не помнит, что натворил, – произнес Костя.

– Хочешь сделать из меня убийцу? – прищурился пасынок. – Ладно. Око, значит, за око. Решил меня за решетку отправить? Но я на свободе останусь, а ты туда сам попадешь. Хоть на мыло тут изойдите, но я Варю не мог убить, очень ее любил. Врете вы! Упал я, поранился, поэтому и в крови был.

– А кеды? – повысил голос Константин. – Они где? Кирилл их в навоз закопал.

– Нет, – подал голос Кузя, который смотрел в ноутбук, – у меня тоже вопрос возник. Если в избе нашли кеды, то почему про них на суде ничего не сказали? Дом осмотрели, весь хлам описали, но ни слова про обувь нет. После убийства год прошел, может, кеды какой-то бомж унес?

– Нет, – прошептала Татьяна, – Кирилл кеды домой принес, я их в печке сожгла.

Андрей расхохотался.

– Все это лишь слова. Теперь я говорить буду. Считаете меня убийцей Вари? Да на здоровье! Я-то знаю, что не трогал ее, не способен избить человека до смерти. Нет во мне темной ярости. А как обстоят дела с вашей совестью, Константин Петрович? Невинно убиенные по ночам не снятся? Думаете, никто не знает? Ха! Лизка по всему дому с визгом носилась, то одно уронит, то другое. О приближении девчонки за сто метров было слышно. Топает, сопит, вопит, вазу разобьет, какую-нибудь из мамашкиных скульптур свалит. Чума прямо! А я тихий, ходил молча, осторожно, по большей части в своей комнате модели собирал.

Андрей бесцеремонно показал на Костю пальцем.

– Я тебя мигом раскусил. И понял, мерзкая девчонка – родная дочь любовника матери. Отец был совсем старый, давно в отдельной комнате спал. Недалеко ему к жене идти, да не нужен ему секс. А Лизка вылитый твой портрет, та же морда. Ладно, черт с ней. Папа мой внезапно умер. Все решили, что он дряхлый, вот и уехал на тот свет. А я заподозрил, что Костя его поторопил к сатане в гости, подсыпал ему чего-то в кашку. Сейчас он тут про любовь поет. Да ладно! Богатая вдова не первой свежести и молодой водитель. Ему деньги были нужны, ей секс. Ситуация стара как мир. Не было чувств, один расчет. У меня в голове какие мысли вертелись? Поживет Константин с неуправляемой истеричкой некоторое время, уговорит на себя одного завещание составить, и сыграет маманька в ящик. А родному сыну что? Куку с маком. Я стал за отчимом следить. Все думали, что угрюмый Андрюша в детской заперся, а он по дому тенью ходил. Мамахен с молодым мужем по вечерам, поздно совсем, после постельных битв потрындеть любили. Я все слушал, записывал.

– Куда? – удивился Костя.