Змеиный клубок

Поезд покатил дальше. Митрохина, приглядевшись к мужику, упершему взгляд в кроссворд и задумчиво мусолившему карандаш, подумала, что все же стоит попробовать избавиться от оружия. Положив рюкзак на колени, горловиной к окну, Галина незаметно расстегнула ремешок клапана, прикрывавшего горловину, развязала стягивавший горловину узел и просунула правую руку в рюкзак. Холодная стальная коробка «ПП-90» попалась ей почти сразу, но она не стала ее вытаскивать, решив для начала вытащить более мелкие предметы, то есть «марго», запасную обойму и коробку с малокалиберными патронами. Обойму она нашла быстро, потом достала сам пистолет и решила их на время спрятать в карман. Дело в том, что за время поездки, пока рюкзак то и дело встряхивало, картонная коробочка прорвалась и маленькие патрончики рассыпались внутри рюкзака как семечки. Разыскать их среди видеокассет оказалось не так-то просто. Не держать же пистолет на виду? Тем более что поезд уже начал притормаживать, приближаясь к очередной платформе.

Неизвестно почему, но именно на этой остановке и именно в этот вагон с шумом и гамом ввалилась солидная, человек в десять, компания из подвыпивших парней и девок. То ли они уже на каких-то танцах погуляли, то ли еще только ехали куда-то. Причем народ это был не совсем сопливый, а довольно взрослый. Самым младшим по виду уже давно восемнадцать исполнилось, но были и такие, которым вполне можно было дать двадцать пять и даже тридцать лет от роду. Девиц в компании было только три, не больше, хотя отличить их от парней с первого взгляда было непросто. Рваные джинсы, кожаные куртки, кроссовки или ботинки на всех были примерно одного фасона. Точно так же почти у всех в ушах были серьги.

Базар, который подняла молодежь, заставил бабок-богомолок, крестясь и ворча, подняться с мест и перебраться в другой вагон. Мужики-огородники, также, как и любитель кроссвордов, явно испытывали дискомфорт от веселья юношей и девушек, которое в любой момент могло перерасти в агрессивность и закончиться мордобоем. Старик священнослужительского облика, сидевший довольно далеко от лавок, на которых устроились веселые ребята, читал книгу и сохранял спокойствие.

Галина спокойно себя не чувствовала. Она немало проработала в школе и достаточно хорошо разбиралась в том, какие теперь бывают молодежные компании. Правда, эти были московские, точнее, подмосковные, но почти такие же шлялись и у них в областном центре. Несмотря на то, что различить их по внешнему виду, манере выражаться и вести себя в общественном месте было сложно, кое-какие приметы позволяли Митрохиной достаточно верно определить, опасна или нет та или иная конкретная группа. В частности, ей это нужно было в тех случаях, когда подобная компания появлялась на школьной дискотеке.

По учительской привычке все систематизировать Галина делила подростково-юношеские компании на три основные группы. Первая — «мирные тусовщики» — могла только производить шум: галдеть, верещать, орать, визжать, молоть вздор, кривляться, хохотать, петь песни и включать на полную мощность магнитофоны. Однако, поскольку такие группы состояли в основном из довольно умненьких и культурных детей не из самых неблагополучных семей, их опасность для общества была относительно невелика. Даже наоборот. Порой, попадая в такие компании, отпрыски действительно малоинтеллигентных и неблагополучных семей вынуждены были тщательно скрывать недостаточную эрудицию, дабы не стать посмешищем. Конечно, и в таких компаниях выпивали и покуривали травку. Но не до полного обалдения, а только для кайфа. В основном на эти цели употреблялось пиво и легкая «марьи-ванна». Такие тусовки на драки изначально не настраивались. Они очень редко приставали к прохожим, а на замечания со стороны старших — если таковые осмеливались их делать — реагировали, как правило, лишь язвительными репликами, кривляньем и непристойными жестами. В милицию таких если и забирали, то лишь по глупости или недоразумению.

Вторая группа — Галина условно называла ее «фанаты» — была более заводная. Она состояла из тех, кого тусовки первого типа отторгали в силу отсутствия чувства юмора, недостаточного кругозора в области излюбленного вида музыки и общего недостатка интеллекта. У этих и мата в речи было побольше, и девки с ними общались более развязные, и развлечения были более хулиганские, и на замечания они реагировали более жестко — начинали не с шуток и насмешек, а сразу с ругани, причем могли и с кулаками полезть. Пили они посерьезнее, допьяна, глотали таблетки, курили анашу и даже кололись. У этих в порядке вещей было подраться между собой, сцепиться со сверстниками, но к старшим они обычно не цеплялись, если те не замечали их художеств и не обращали на них внимания. Для них главным оставалось веселое — по их стандартам — времяпрепровождение, а драка, насилие основной целью не являлись.