Змеиный князь

– Я готов чистить улицы… Я не знаю, поймет ли меня господин?

– Говори.

– Мне неприятно исполнять поручения женщин. Я не люблю женщин, потому что… Не знаю почему, но я их не люблю.

– Здесь я тебе ничем помочь не могу! Я обещаю тебе, что все поручения будут исходить лично от меня, а иногда от Верна или Дана. Но если они будут связаны с женщинами, тебе придется их исполнить. Согласен?

– Согласен, – с явным неудовольствием отвечал Гор.

– Не хочу от тебя скрывать: сейчас мы ищем одну девушку.

Гор отвел взгляд в сторону. Мал улыбнулся.

– Да, видно у тебя и в самом деле накопилось немало обид на эти милые создания.

– Это для вас они – милые создания, господин. Для меня же никчемные, злые курицы.

Все засмеялись. Даже на лице Моркварда появилась улыбка.

– Успокойся, когда мы найдем мою невесту, можешь с ней не общаться.

– А если она сама заговорит со мной? – поинтересовался Гор.

– Оставляю за тобой право не отвечать ей.

– Но это будет невежливо.

– А это уж тебе решать, как поступить.

Гор тяжело вздохнул.

– Давай обсудим срок окончания службы, после чего ты получишь корабль! Думаю, что девяти лет будет достаточно. Считай, что отсчет уже начался.

– Я буду ждать этого дня! – оживился Гор.

– Признаюсь, мне было бы приятнее услышать другой ответ. Ты мог бы сказать, что готов и так служить мне, не ожидая награды. Впрочем, я нисколько не сомневаюсь в твоей честности. Значит, мы договорились?

– Договорились, – повеселел Гор. – Какое будет первое поручение?

– Дан, возьми лошадей и искупай их в реке. Гор тебе поможет.

Дан и Гор сели на коней, двух других взяли под уздцы и поскакали к отдающей желтоватым блеском реке.

В этот день всадники больше не делали остановок. Поросшие травой поля сменили песчаные земли, и Мал был рад, что призрак покинул их. Морквард объявил, что им придется ехать по пустыне несколько дней, после чего спросил у Гора:

– Ты хочешь плавать по морям и открывать новые земли. А приходилось ли тебе бывать в настоящем плавании?

– Я родом из Финикии – там нет человека, кто всю жизнь прожил бы на суше.

– Как же ты попал в Египет?

– Был продан в рабство одной знатной даме.

– А где твои родители?

– Я сирота.

И вдруг разговорился Морквард. Он рассказал, что тоже не помнит родителей. Его род был истреблен. Отец Моркварда, монгол по происхождению, был повинен в убийстве семьи чужеземного князя. Сын убитого сбежал из плена и спустя много лет вернулся, чтобы отомстить. Он убил отца и мать Моркварда, а его самого вместе с братьями и сестрами сделал рабами. Морквард прошел через унижения, нескончаемые побои и голод. Когда один из братьев умер от истощения, он решил бежать. Он сорвался с места среди бела дня на виду у всех. Все смеялись над ним, считая глупцом, и призывали вернуться и покаяться. Надсмотрщики смеялись вместе со всеми, ожидая приказа отправиться в погоню. Но приказа не было, а Морквард бежал со всех ног, понимая, что если его догонят, то пощады не будет. Он не надеялся спастись. Он бежал в надежде умереть с мыслью, что сделал всё возможное. Когда силы покинули его, Морквард упал на землю и вздохнул с облегчением: мучения закончились. Утром он очнулся в пещере, где скрывались разбойники. Они перехватили беглеца перед самым носом у слуг князя и не выдали добычу. Спасители так сытно накормили Моркварда, что тот чуть не умер от обилия еды.

Разбойники дали ему кров, пищу и научили обращаться с оружием. Пришло время, и Морквард отправился отомстить убийце родителей. Он опоздал. На месте дома кровного врага дымилось пепелище. Сестры и брат были живы, но по-прежнему оставались в плену. Со временем Морквард выкупил их свободу.

Окончив рассказ, монгол молчал до тех пор, пока на песчаной равнине не появились сопки. Морквард предупредил, что здесь необходимо быть особенно бдительными. Но удача благоволила им, и они никого не встретили. Малу иногда казалось, что кто-то следит за ними, видя насквозь их мысли и чувства. Он оглядывался, но никого не замечал.

Всадники решили переночевать на одной из сопок. Расседлав и напоив коней, они легли спать. Мал остался бодрствовать. Он всматривался в окрестности, освещенные лунным светом. Еще совсем недавно темнота служила ему и принцессе единственным покрывалом от посторонних глаз. Тогда Мал обнимал Маргариты и ждал, пока она заснет, положив голову на плечо. И только тогда засыпал сам в ожидании нового дня и желанного поцелуя.

– Почему в то утро она не разбудила его?

Герцог обнаружил письмо Мала этим же вечером. Он зажег свечу и прочел:

«Дядя Хендрик, я не знаю, что будет дальше. Моя жизнь похожа на круговорот повторений. Мой разум склонен видеть в них метаморфозу, не имеющую разумного объяснения.