Змеиный культ

— Тоже десять лет назад? Интересный год выдался, — усмехнулся Фальтус, делая глоток. — Подожди, десять лет назад мы лишились финансирования. Десять лет. Десять лет назад мы упустили ту тварь из саркофага, — еле слышно бормотал Фальтус. Его лоб покрылся морщинками, брови нахмурились, правый глаз непроизвольно задёргался.

— Что? Я не всё расслышала. Громковато играет музыка. Пожалуй, стоит поискать звуко-техника, — оглядывая зал, произнесла Вергилия.

— Я говорю, может тебе виски выпить? — суровым голосом спросил Фальтус.

— Что за вздор! — возмущенным и одновременно надменным взглядом, девушка уставилась на нетрезвого Фальтуса.

— Как знаешь… — ответил Фальтус, стараясь не смотреть ей в глаза.

— А вот и доктор Карновский! — неожиданно громко взвизгнула Вергилия, нелепо замахав руками.

Проходящий неподалеку мужчина остановился, улыбнулся и подошёл.

— Познакомьтесь! Это мистер Фальтус, глава тринадцатого отдела небезызвестных «Искариот». А это доктор Вильгельм Карновский, легендарный кардиохирург и гордость всего Доминиона! — жеманная блондинка громко представляла гостей и активно жестикулировала, словно она не на праздничном вечере, а на каком-то шоу.

— Приятно познакомиться, — сухо кивнул Фальтус, не вставая со стула.

— А уж как мне приятно! Это большая честь, встретить Вас на столь вычурном мероприятии, — поклонился доктор.

— Вы тоже считаете его вычурным? — оживился Фальтус.

— Да, безусловно. Пафос и показуха. В то время как мы ввязались в очередную бессмысленную войну, — спокойно аргументировал доктор.

— Позвольте, почему же бессмысленную? Иерихон падёт. Угроз для Доминиона больше не будет. Наступит эра процветания и порядка, — возмутилась Вергилия.

— Да-да-да. Это из твоей новой агитационной листовки? — улыбнулся Фальтус.

— Хм… — фыркнула девушка. — Хорошего вечера, джентльмены.

Вергилия развернулась и быстрым, но грациозным шагом направилась к другим гостям.

— Не составите компанию? — спросил Фальтус.

— С удовольствием! — расстегнув пуговицу на своём фраке, Вильгельм уселся на соседний стул.

— Чего желаете? — появился улыбчивый бармен.

— Шнапс, — быстро ответил доктор.

— Так чем же вы занимаетесь, доктор? — спросил Фальтус, подтягивая к себе тарелку с канапе, словно беспокоясь, что доктор присвоит её себе.

— Кардиохирургия. У меня есть целый институт и своя клиника. Большой госпиталь, где мы проводим операции на сердце. Мы оперируем на работающем сердце. Занимаемся имплантацией, протезированием клапанов. Несколько раз даже выполнили пересадку сердца, — медленно потягивая шнапс, рассказывал доктор.

— Интересно. Уж не за десять лет таких высот достигли? — прищурившись, спросил Фальтус.

— Десять? Нет, что вы. На это ушло куда больше времени! — Вильгельм рассмеялся.

— А что смешного? В последние десять лет многие поднялись со дна на самую вершину. Пожалуй, кроме меня. Я эти десять лет провёл на дне, — бормотал Фальтус, разглядывая собеседника.

Доктор был невысокого роста. Коренастый. Пухлые румяные щёки гладко выбриты. На правом глазу монокль. Брови густые, торчащие в разные стороны. Тёмные волосы разбавлены сединой. В целом, его лицо выглядит устало, но добродушно.

— Да, я слышал о вашем упразднении и был опечален и обеспокоен этим. Хорошо, что сейчас орден восстановлен. Мне кажется, ваша миссия крайне важна для всех нас, — с важностью сообщил Вильгельм, допивая свой шнапс.

— Конечно, важна! Знал бы ты, насколько важна наша миссия! — воскликнул Фальтус.

Тем временем, на сцене появилась активность. Кулисы пришли в движение.

Фальтус и Вильгельм развернулись, чтобы было удобнее следить за происходящим.

— Леди и джентльмены! Мы рады видеть вас здесь, на сегодняшнем вечере, посвященном великой победе Доминиона в первой войне с вражеским государством Иерихон! — кричал в микрофон ведущий, бегая по сцене, словно ужаленный.

Слова ведущего встретили аплодисментами. Рукоплескали все, кроме Фальтуса и доктора. Почему не аплодировал доктор, Фальтус не знал. Возможно потому, что не разделял всеобщего ликования, а возможно потому, что хотел поддержать Фальтуса, так как видел, что тот не намерен самозабвенно хлопать в ладоши как обезумевший клоун.

Фальтус не знал доктора. Не знал, что он думает на самом деле. Но он чувствовал в нём родственную душу, и этого уже было достаточно.

Крики со сцены становились всё больше похожими на лозунги. Фальтус поймал себя на мысли, что автором этих речей вполне могла оказаться Вергилия. Ведущий носился по сцене и весело орал в микрофон пафосные и бессмысленные фразы. Что-то о значимости и необходимости этой войны, что-то про возвышенные идеалы нашего государства и конечно верную и непоколебимую политику Канцлера.

Спустя двадцать, а то и тридцать минут, ведущий уступил место музыкантам. Их было много. Скрипки, контрабасы, виолончели… Живая музыка была более приятна слуху, чем шипящая из динамиков классика.

— Что за вздор! Кому нужна эта война? Почему нельзя жить в мире? — нахмурился Вильгельм, угощаясь канапе из тарелки Фальтуса.