Змеиный культ

На шее, из-под воротника, выступает небольшой ошейник, источающий слабое синеватое сияние. Такое же сияние пробивается из-под рубашки. На руках чёрные кожаные перчатки с синеватыми кристаллами. Квартум-щит. Последнее время Фальтус не расстаётся с ним ни на минуту. Страх и постоянная тревога разрывают его беспокойное сознание. Он уже лишился сна и несколько ночей мучается бессонницей. Количество мучающих его вопросов превысило критический уровень. Нужны были ответы. И нужны были как можно скорее. Фальтус понимал, что если он не сможет получить ответы, то окончательно сойдёт с ума. Хотя впрочем, возможно, он уже сошёл с ума. Где та грань, по которой принято судить о безумстве? Абрахт безумен? Очевидно. Но очевидно не для всех. Канцлер, например, не считает его безумцем. Значит безумие вещь субъективная? И никаких мерил не имеет?

Череда размышлений оборвалась пронзительным писком, оповестившим о прибытии лифта. Зеркальные двери распахнулись, приглашая агентов в столь же зеркальные недра лифта.

Войдя внутрь, Фальтус тут же нажал кнопку двадцатого этажа. Двери закрылись и оперативники начали подниматься вверх.

— Я нутром чую, что этот жирный ублюдок как-то связан с той тварью из саркофага. Нужно заставить его говорить, — сквозь зубы скрежетал Фальтус.

— Главное не перегибай палку. Нам не нужны проблемы. Просто допрос, не более, — внимательно уставившись на своего босса, произнёс Николай.

— Да, просто допрос. Но если он не будет говорить, ты выстрелишь ему в ногу, — уверенности у Фальтуса было хоть отбавляй.

— Что за бред? Я не стану этого делать, — приподняв брови, ответил Николай.

— Значит, я сам это сделаю! — настаивал Фальтус.

— У тебя совсем уже чердак поехал! Ты спишь вообще? Бледный как смерть и с фиолетовыми подглазниками на полфизиономии. Так нельзя, Фальтус. Ты занимаешься самоуничтожением. Это не принесёт нам никакой пользы, только ослабит! — обеспокоенно произнёс Николай.

— Как можно спать, когда кругом творится такое безумие? Я никогда не задумывался о том, как же жили люди во время вечной войны. Это казалось таким далёким и практически нереальным. Мы проходили историю вечной войны и даже сдавали по ней экзамен в академии, но никогда не ставили себя на место тех людей, — голос Фальтуса стал громче, слова лились неудержимым монологом.

— И к чему это ты клонишь? — не понял Николай.

— А к тому, что у нас скоро появится уникальная возможность на своей шкуре это ощутить. Ощутить каково это, оказаться в адском жерле вечной войны. Этот долбанный Сетт может обеспечить нам вымирание. А что насчёт Азаира? Циклон в одночасье может лишить рассудка весь Доминион. Я уже молчу про Уроборос, о котором нам ни черта не известно. Ах да! Я совсем забыл, что мы ко всему прочему ввязались в войну с Иерихоном. Как я, по-твоему, могу спать, зная всё это? — брызжа слюной, кричал Фальтус.

— Да, теперь и я, пожалуй, тоже не смогу уснуть, — задумчиво согласился Николай.

Вновь раздался пронзительный писк, и двери лифта открылись.

Широкий коридор, вдоль которого множество офисов с прозрачными стенами. Прозрачными стенами, за которыми сновали банковские трудяги. Замученные, строго одетые люди, лениво перемещались за стеклом, словно аквариумные рыбки. Некоторые из них что-то печатали на машинке, некоторые таскали с одного стола на другой стопки бумаг. Никто из работяг не обращал никакого внимания на агентов. Фальтус направился к массивной дубовой двери, расположившейся в конце коридора. На двери висела шутливая табличка с надписью «Big Boss».

Оба оперативника вошли без стука, размашистым движением открыв дверь.

— Кто вы такие? Как вы сюда попали? — заверещал перепуганный Хек, вскакивая со своего дорогого кожаного кресла.

— Тринадцатый отдел Искариот! Оставайтесь на своём месте, мистер Хек, нам нужно задать Вам пару вопросов, — строго ответил Фальтус, демонстрируя своё удостоверение.

— Искариот? Но какие могут быть ко мне вопросы у Искариот? — побледневший банкир снова приземлился в кресло.

Его обрюзглое, обрамленное двойным или даже тройным подбородком, лицо отображало волнение и страх. Поросячьи глазки бегали, не находя себе места. На морщинистом лбу проступила испарина. Дрожащей рукой, банкир ослабил удавку галстука.

— Чего же Вы так волнуетесь, если считаете, что нам не о чем поговорить с Вами? Или всё же нам есть о чём поговорить? — с улыбкой произнёс Николай, положив на стол винтовку.

Кабинет просторный. За огромными панорамными окнами суетился Церта-Сити. Отсюда открывался прекрасный вид на городские улицы и дома, парки и магазины. С такой высоты не было видно бездомных и пьяниц, снующих по трущобам. Да и сами трущобы отсюда не было видно. Только свет рекламных щитов и величие городских зданий радовало глаз. С высоты город казался лучше, чем был на самом деле. Чище, ярче и добрее.

Перепуганный Хек восседал на своём кресле, во главе стола для совещаний. Обычный, типичный стол для совещаний. Разве что этот стол был выполнен из тёмного полупрозрачного стекла.

Выдвинув стулья, оба агента уселись за стол, вальяжно развалившись в удобных креслах.