Змеиный перевал

В ответ Мердок опять разразился потомком брани. Ему не нужно было от меня ничего, в том числе и дополнительного времени! Он сам все знает! Ему и Бог не указ — и если я попытаюсь помешать ему, мне же будет хуже. Заодно он покрыл бранными словами и соседей, и всю местную землю. Я с трудом сдержался, чтобы не ударить его.

Ну, довольно, — заявил Дик, а затем внезапно подошел к Мердоку и одним ударом повалил его на землю.

После чего мы пошли прочь.

Прости, — сказал он, когда мы уже отошли подальше, — но этот человек заслужил взбучку. Ему она только на пользу.

И мы отправились в Карнаклиф.

Три дня оказались для меня довольно тяжелыми: большую часть времени мы проводили на горе Ноккалтекрор и в построении планов на будущее. А без Норы все вокруг казалось унылым.

В понедельник мы продолжили работу, так как знали, что Джойс и Нора вернутся только вечером, наверняка усталые. Но утром во вторник мы поспешили к ним. Джойса дома не было, Дик остался в трактире у подножия, а я получил возможность побыть с Норой наедине.

Она с гордостью показала мне новые платья, а потом побежала к себе в комнату, чтобы примерить одно из них и продемонстрировать мне, как оно ей идет. Лицо ее горело румянцем. Я был в восторге — как и ее отец, который как раз вернулся. Когда она ушла снимать платье, Джойс предложил мне выйти на свежий воздух. Перед домом он повернулся ко мне с самым серьезным видом, скорее испуганным, чем сердитым.

Мне тут рассказали кое-что — думаю, вам надо знать.

Слушаю, мистер Джойс.

Тут пошли нехорошие слухи про Нору.

Про Нору? Да никто в здравом уме про нее плохого слова не скажет!

Ну, кое-кто найдется! — он инстинктивно обернулся в сторону дома, где теперь жил Мердок.

Ах, Мердок! И что же он мог сказать?

Ну, я точно не знаю. Насколько я понял, кто-то что-то говорил, но никто напрямую не повторяет, и вообще нечто сомнительное и непроверенное. Со мной поделился один друг, но он и сам толком ничего не знает.

Я не сомневаюсь, что Мердок способен выдумать любую ложь. Но, слава богу, через несколько дней она уедет, и все это не будет иметь никакого значения.

Нет! Для меня это имеет значение! Никто не смеет пачкать имя моего ребенка! Я из него душу вытрясу! Он так просто не уйдет!

Он никуда не уйдет, мистер Джойс. Он вскоре вообще не будет больше вашим соседом. По правде говоря, я выкупил его участок, и с завтрашнего дня вступаю в права собственности. И с этого момента ноги его здесь не будет! Думаю, потом он уже у нас под ногами путаться не будет.

Это правда. Ну посмотрим, что дальше случится. Но все же надо нам быть поосторожнее.

Согласен, — кивнул я. — Лишняя осторожность нам не помешает.

Потом мы вернулись в дом. Нора ждала нас в гостиной — на ней было любимое красное пальто, которое было ей удивительно к лицу. Она приветливо сказала мне:

Думаю, дорогой, тебе приятно будет сегодня взглянуть на свою старую Нору. Мы ведь сегодня последний день вместе перед долгой разлукой.

И мы рука об руку пошли на Поля Утесов, чтобы провести время на любимом месте, предаваясь мечтам о счастливом будущем. Мы вернулись в дом в осенних сумерках. Там нас ждал Дик, и мы оба остались у Джойсов на чай. Я заметил, что другу есть что мне рассказать и что он с нетерпением ждет, пока мы останемся наедине.

Было ужасно грустно расставаться с Норой. Что бы ни ждало нас в будущем, а я надеялся, что много хорошего, мы в последний раз перед разлукой сидели вместе перед камином. Нора тоже была печальна, и когда она поделилась причинами своей грусти, я понял, что мы испытываем одни и те же чувства.

Ах, Артур! Я постараюсь быть достойной выпавшей мне судьбы — и тебя! — сказала она, обнимая меня рукой за шею и пряча лицо на моей груди. Она готова была расплакаться.

Тише, тише, милая! Не надо говорить мне такое. Ты достойна всего самого прекрасного. О, моя дорогая, я так боюсь, что обстоятельства уведут тебя далеко от меня и что какое-нибудь несчастье разлучит нас. Я не обрету счастья, пока мы не выйдем из тени этой заколдованной горы, не начнем новую жизнь!

Еще один день! Завтра отправимся в путь, надо еще многое успеть — и отец, о, бедный папа! Как он мне дорог! Мы должны однажды воздать ему за все, что он для меня сделал.

Мое сердце сладко заныло в ответ на это ее милое «мы». Ах, этот вечер перед серьезными переменами! В такие моменты все чувства обостряются. И я подумал, что никогда уже Нора не будет такой, как сейчас, она изменится. Мне хотелось запомнить каждую черту ее лица, каждый жест. И удивительно — именно такие прекрасные мгновения выбирает Судьба, чтобы послать внезапный поворот событий.