Значит, будем импровизировать (СИ)

― Твоя рука быстрее нальётся былой силой, если возьмётся за свой меч.

Тут же, как из ниоткуда, материализовался начальник стражи, протягивая королю клинок рукоятью вперед.

Свет причудливо заплясал по лезвию прекрасного оружия. Весь зал замер в немом благоговении. Даже меня проняло, так уверенно и величественно выглядел сейчас Теоден. Настоящий король.

Но Грима был бы не Грима, если бы не испортил бы всю торжественность момента бессмысленной попыткой улизнуть из-под удобно устроившегося на нем гнома. Лучше бы он не дёргался и притворился ветошью.

Грозный взгляд Теодена прожигал бывшего советника, казалось, насквозь, а очнувшиеся от оцепенения стражники подхватили чудика под руки и потащили к выходу, где, судя по звуку, успешно спустили его с лестницы.

Теоден, сжав в руке меч, пошёл вершить правосудие: действие переносилось на площадь перед дворцом. Внезапно зала опустела. И я обнаружила себя в одиночестве, стоящей рядом с троном в полном смятении чувств.

― Что он с ним сделал? ― прошептала я, собственно, ни к кому не обращаясь, в пустоту.

― Его разум был порабощён злой волей. Гендальф изгнал чёрную магию из его сознания.

Я даже вздрогнула от неожиданности. Это был эльф, он застыл в дверях, внимательно рассматривая меня. Как он смог расслышать мой вопрос, с такого-то расстояния?

Выпав из прострации, я кивнула и направилась к выходу. Мы вышли вместе, а Леголас всё так же не сводил с меня этого своего странного взгляда. Мне стало не по себе. Но не сейчас, позже разберёмся.

Подходя к краю парапета, я успела заметить, как чёрный всадник на всех парах скачет прочь из города (предателя отпустили?).

Кто-то крикнул: «Да здравствует король Теоден!» И жители Эдораса, столпившиеся на площади, преклонили головы перед своим королём.

― А где Теодред? ― прозвучал в абсолютной тишине вопрос. ― Где мой сын?

Будто крышка гроба с треском захлопнулась.

***

Я не помню, как добралась до своей комнаты, как приводила себя в порядок. Похороны, впрочем, мне тоже не запомнились.

В голове по кругу звучали слова Леголаса ― «порабощенный разум», «изгнать из сознания»… Возможно, у меня началась паранойя, но в тот момент я была уверена, что эльф каким-то образом раскрыл мой обман. И теперь Гендальф сделает со мной то же, что сделал с тем, кто поселился в голове у Теодена ― убьёт.

Умирать не хотелось. Я так надеялась, что маг станет моим спасением, а не тем, кто, не раздумывая, подпишет мне смертный приговор.

А самое ужасное, мне даже пожалеть себя толком не дали. Отправили отдавать распоряжения насчёт ужина и размещения гостей.

Погружённая в свои невесёлые мысли, я не заметила, как налетела на идущего мне навстречу гнома. Растолковав панику в моих глаза по-своему, Гимли пробасил:

― На вас лица нет, Ваше Высочество. Скажите, кто напугал вас, моя госпожа. И моя секира выпотрошит этого негодяя.

Я вымученно улыбнулась. Почему-то гном не пугал меня, в отличие от его спутников. От него не исходило угрозы, враждебности или недоверия, кажется, он не желал мне смерти, а помощь предложил совершенно искренне.

― Спасибо. Вы и так сегодня очень помогли, без вас подлый предатель Грима сбежал бы, избежав королевского правосудия. Зовите меня просто Эовин, хорошо?

Как ловко закрутила, еще чуть чуть, и буду излагать свои мысли только возвышенным слогом, хотя тут даже конюхи разговаривают, будто на королевском приеме.

Гном зарделся от похвалы и всю оставшуюся дорогу до главной залы развлекал меня шутками и осыпал комплиментами, очень по-доброму, без скрытого подтекста. Однако моё ставшее было хорошим настроение улетучилось, как только я поймала на себе колючий взгляд эльфа. Стало неуютно. Как бы сбежать незаметно?

Меня спас один из стражников, тот самый симпатяга, который утром волновался обо мне. Надо будет потом узнать, как зовут этого внебрачного сына Бреда Питта. Пока я думала, он сбивчиво докладывал о каких-то детях и поручении короля.

Этот день хоть когда-нибудь кончится?

Дети нашлись быстро. Мальчик лет десяти и девочка помладше, так похожая на мою сестренку Аню, что я сразу прониклась добрыми чувствами к своим подопечным и окружила их чуть ли не материнской заботой. Они рассказали, что на их деревню напали люди какого-то Сарумана, поселение сожгли, а тем, кому не посчастливилось сбежать, была уготована смерть.

Только этого нам не хватало.

Было уже за полночь, когда состоялся ужин-собрание в главной зале. Сил воспринимать, о чём говорил Теоден с нашими «гостями», не было совсем. Слова проходили мимо моих ушей белым шумом, хотелось лечь и проспать дней пять. Я держалась только из-за детей, которым было очень страшно. Парень как мог пытался сохранять спокойствие, а вот девочка не могла сдержать слёз и всё спрашивала, где мама.

Я погладила малышку по голове и плотнее закутала в плед. Мне тоже страшно, я тоже хочу домой, милая. Но если на моём «счастливом конце» можно ставить жирный крест, то с тобой всё будет хорошо, я обещаю.

― Так что же решит король? ― пробился в мое сознание голос Гендальфа.

― Мы уйдём в Хельмову Падь.