Значит, я умерла

Вот тут мне действительно стало больно. Его слова прозвучали как удар молотка, вбивающего последний гвоздь в крышку моего гроба. Потому что Бен был прав в одном: Кэролайн действительно верила самому худшему обо мне. Я с самого начала боялся, что она узнает правду обо мне и возненавидит меня за то, что я сделал. Ужасная ирония моего положения состояла в том, что этот страх заставил меня повернуться к прошлому спиной, не пытаться узнать, что же случилось на самом деле. Кэролайн умерла с мыслью, что ее муж – убийца. И, что бы теперь ни произошло, этого уже ничем не исправить.

Мне хотелось умереть потому, что Кэролайн сошла в могилу, ненавидя меня.

– Я бы приготовился получше, зная, что мне придется принимать тут гостей, – продолжал Бен. – Правда, у меня есть стрихнин – самый ужасный яд, от него умирают мучительной смертью. Жаль только, нет трех часов, чтобы поторчать тут и посмотреть, как ты будешь загибаться в конвульсиях. К тому же мне надо выйти и перестрелять твоих сообщников.

– Тедди…

Он ударил меня кулаком в лицо.

– Ты все испортил, ясно тебе? Если с Тедди что-то случится, виноват тоже будешь ты.

Я вдруг испытал такую ярость, что даже маячившая поблизости бездна небытия вдруг захлопнулась, потеряв для меня всякую привлекательность. Нет, погрузиться в блаженство забвения было для меня теперь непозволительной роскошью. Я должен был бороться за сына.

– Кэролайн… говорила… мне… – дыхание вырывалось из моей груди толчками, как будто меня все еще подвергали любительской шоковой терапии.

– Что-что?

– Кэролайн… рассказывала мне… про тебя. – Моя голова склонилась на грудь так, словно жизнь уже покинула меня.

«Я полон скрытых страхов».

Чужой голос снова заскребся у меня в мозгу, и во всем ограниченном пыточном репертуаре Бена не нашлось бы ничего ужаснее этого. Урсула сказала, что это слова из пьесы; я не знал, верить ей или нет. Слова давно уже проросли внутрь меня и зажили там своей жизнью.

– Что она говорила? – Бен сделал ко мне шаг, но, словно угадав мое намерение, снова нажал на кнопку «Тейзера». Все мое тело сотрясли такие конвульсии, что загремели цепи.

Я прошептал что-то неразборчивое.

– Что там опять? – Бен явно терял терпение; теперь он стоял так близко, что я различал запах его лосьона для бритья. Как же он отчаянно жаждал слова, знака, подтверждающего, что Кэролайн хотя бы иногда думала о нем…

Мои губы почти касались его горла, когда я заговорил снова.

– Ты недооценил мою способность терпеть боль, – прошептал я.

Бен не успел сделать и шаг назад, как я уже вцепился зубами ему в горло, прямо в яремную вену.

Глава 48

Тео

Я был не прочь умереть в этом подвале. Смерть не страшила меня. Главное, что Бен больше не представлял опасности для Тедди. Мой сын спасен. Я никогда даже не мечтал о том, чтобы спасти чью-то жизнь, – и вот я сделал это. Значит, могу и умереть.

Шрам, тянувшийся вдоль торса, вдруг зазудел, точно внутри моего тела заработал маяк. Возможно, это смерть давала мне знать о своем приближении. Тьма окружила меня со всех сторон, накрыла, точно одеяло. Во рту стоял металлический вкус крови. Я убил Бена Норткатта, загрыз его зубами и, по идее, должен теперь испытывать жгучий стыд, но ничего подобного не было и близко. Этот мерзавец заслужил свою смерть.

Почему-то мне вдруг стало мерещиться, что Кэролайн стоит прямо передо мной и проводит пальцами по моему шраму. Глазами я ее не видел, но чувствовал ее присутствие так же отчетливо, как всегда ощущал аромат ее духов в ее спальне. Она и я встретились в сумеречной зоне, месте, где души мертвых могут повстречать тех, кто стоит на грани между жизнью и смертью.

Я полон скрытых страхов.

Я всегда отворачивался от этого голоса. Мне было легче верить в тигра, который едва не разорвал меня на куски. Реальность была куда страшнее.

Я полон скрытых страхов.

Доктор Хэвен говорила мне, что если мне удастся воссоздать запахи, звуки и тактильные ощущения того момента, когда я получил свои шрамы, то я вспомню, как все было. И оказалась права. В том ужасном подвале время повернуло вспять, словно кинолента, и на холодном сыром полу оказался не взрослый мужчина, а трехлетний малыш. Земля подо мной потемнела от крови. Моей крови.

В то же время я словно выскользнул из своего тела и видел со стороны себя, но только в возрасте Тедди. И только ощущение присутствия Кэролайн рядом давало мне силы не отвернуться, досмотреть до конца.

Надо мной склонилась моя мать; в руке она держала нож и все повторяла и повторяла одни и те же слова, словно накладывала нерушимое заклятие: «Я полон скрытых страхов».

Историю Медеи я узнал раньше, чем услышал про Еврипида в частной школе.