Значит, война!

– Я сделал всё как ты просил. – Винни положил передо мной фотографии с доказательствами, что он, как мой консильери, разобрался с ещё одним из старейшин. – Волнение нарастает среди Клана, люди считают, что перемены слишком радикальные. Нужно сделать паузу, чтобы против тебя не ополчились.

– Их дело выполнять приказы, за них думать буду я. – Останавливаться я не собирался.

– Ага. – Винни сел напротив меня и налил себе прохладной воды из кувшина столе. Последние дни в Риме держалась невыносимая жара. – Сегодня твой отец навещал Лили, ты в курсе?

– Да, видел на камерах. Скорее всего просил отговорить меня разводиться с Патти. Не знаешь моего отца?

– И как? – Винни поджимает губы и сдерживает улыбку.

– Я не передумаю несмотря на риски. Не хочу больше и дня видеть эту несносную бабу в моём доме. Она ходит как гусыня с гордым видом, раздражает меня. – благородная Патриция вызывала с каждым днём всё больше во мне раздражения. Чтобы она не делала и как бы не старалась, я только злился и хотел побыстрее расправиться с ней. – Тем более, я не хочу, чтобы моя женщина и ребёнок как узники сидели в квартире.

Винни благоразумно ничего не говорит, он прекрасно понимает, что я настроен решительно. Он и сам не спрашивал мнение родителей, когда решил жениться на Альбе. Хотя его решение ни просто не понравилось им, отец Винни отказался с ним разговаривать.

– Звонит Рон. – Замечает Винни и берёт трубку. С каждым новым словом невидимого собеседника лицо друга становится серьёзнее. Брови сходятся угрожающе на переносице. Это волнует меня, потому что Рон отвечает за безопасность Лили. Когда Винни кладёт трубку, я сразу же поднимаясь на ноги, ожидая самого худшего. – У Лили отошли воды, Рон повёз её в больницу. Вроде бы всё в штатном режиме.

– Чёрт. Поехали за нами, распорядись, чтобы охрану в больнице усилили. – волнение нарастает с каждой минутой. Амплитуда беспокойства доводит меня до ручки. – Надеюсь, это не вина папы.

– Да. Уже, написал парням, чтобы выдвигались. – Винни был напряжённым. – Рон сказал, что заметил несколько машин Кобейна около дома. Это плохой знак. Не понятно, что он задумал.

Кобейн.

– Разберись с ним прямо сейчас. Если он решил надавить на меня через ребёнка, то он зря это делает. Я хочу, чтобы к вечеру он перестал дышать, вещи Патриции пусть соберут и вывезут из моего дома. Лили с малышом после больницы вернуться в семейный особняк. Пора исправить ошибки.

Девять месяцев назад я не очень хотел стать отцом, мне казалось, что рано и я не готов к появлению наследника. Но когда я узнал, что Лилия беременна, мне стало обидно, что она родит не моего ребёнка. Грустно, что её малыш не будет на меня похож. Я хотел продолжение рода, частичку нас, связывающую навечно.

Когда Альба сказала, что это мой ребёнок я испытал затопляющее счастье. Мне стало так легко. И сейчас торопясь в больницу я не хотел и думать, что может что-то случиться с Лили и малышом. Они были моей семьёй. Они были всем для меня.

– Больницу оцепили и даже перекрыли движение в районе. Мышь не проскользнёт без нашего ведома. – заверил меня Винни. К Кобейну поехали наши парни, они заберут его и отвезут загород. Потом разберёмся с ним.

– Спасибо.

– Всё будет хорошо, Марко. – Пытается успокоить меня друг, будто знает, что это – становиться отцом.

– Я знаю. – Бросаю лениво.

И всё равно, сердце предательски быстро билось. Хотелось выскочить и машины и бежать по улице, чтобы быстрее добраться до чёртовой больницы. Лили была слишком далеко от меня.

Я влетел в больницу, сбивая с ног несколько тучных медсестёр, торопясь в родительное отделение. Врач Серхио был старым другом семьи, он принимал роды у моей матери. Внимательный и спокойный Серхио был вне политики и мафии. Как говорил он сам: «Единственное, что меня интересует, появление новых людей в Риме.» Только ему я мог доверить свою женщин.

Крик Лили был слышен даже с далекого расстояния. Моя девочка кричала и взывала к Господу Богу. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не закричать в унисон с ней. Ей было больно, я ей был нужен.

– Простите, но Серхио распорядился не впускать вас, даже если Вы будете угрожать мне пистолетом. – пролепетала пожилая женщина, выставляя руки вперёд. – Роды у девочки идут тяжело, нужно набраться терпения.

– Зайдите, пожалуйста, внутрь и предупредите Серхио, что скоро я перестану угрожать пистолетом, а начну действовать. – Цежу сквозь зубы и начинаю метаться из стороны в сторону. Время тянется очень медленно, крики то затихают, то становятся громче. Мне хочется выбить дверь и зайти. Убить Серхио за то, что никак не облегчит страдания Лили. Разве так можно? Почему нельзя обойтись без всего этого?!

– Точь-в-точь я, когда твоя мама была в этой комнате. – заметил отец, входя в больницу с мамой Лили. Выглядели они как счастливая пара, одетые в одном стиле и счастливые до неприличия.

У меня не хватает сил поздороваться с ними и ответить какой-нибудь любезностью. Все мои мысли заняты родами.