Знаем ли мы свои любимые сказки? О том, как Чудо приходит в наши дома. Торжество Праздника, или Время Надежды, Веры и Любви. Книга на все времена

Но оказывается, что самый любимый подарок – не роскошная игрушка, а простой Щелкунчик, которого находит Мари.

Вопрос главный:

А что это за игрушка – щелкунчик?

Ответ прост – это вообще не игрушка. Щелкунчиками (щелкунами) раньше назывались приспособления для колки орехов. Мастера-выдумщики типа господина Дроссельмейера любили придавать этим простым приспособлениям искусные формы. Вот и Щелкунчик, которого забрала себе Мари, был сделан из дерева очень искусно – в виде реального крошечного человечка с огромным ртом, острыми зубами и деревянной косичкой, которую человечек носил на старинный манер. Орех вставлялся Щелкунчику в рот, его нижняя челюсть оттягивалась за косу и резко отпускалась. И тогда острые зубы Щелкуна легко справлялись с любым орехом, раскалывая скорлупу и очищая ядрышко.

О солдатиках мечтал Фриц в «Щелкунчике». Старинная открытка

И почему умница и красавица Мари из всех игрушек выбрала самую страшненькую?! Ведь мало того что Щелкунчик, как и все его собратья, неказист, безобразен, росточком не вышел, но за ним же еще и охотится противнейший и страшный мышиный король. Но именно этот деревянный уродец и покоряет сердце девочки – своей храбростью, умом и, наконец, верной любовью, которой он окружает свою юную даму сердца. Вот только кто поверит, что знакомство со Щелкунчиком и его трагическая битва с мышиным войском произошли наяву? Даже сама Мари считает, что дело, кажется, происходит во сне. Однако когда она, запустив в противного мыша своим башмачком (какой отзвук Золушкиного башмачка – не находите?), падает со стула и ранит себе руку, то неожиданно понимает, что все это происходило не в «некоем царстве или во сне», а в реальном мире, в комнате, где стоит наряженная елка.

Что ж, «Щелкунчик и мышиный король» – особая сказка, рождественская. В Европе издавна справляли именно Рождество, а не Новый год как Главный праздник. К Рождеству украшали дом, на этот праздник собиралась вместе вся семья. И Рождественская ночь считалась самой волшебной в году. Вот и в доме Мари произошло рождественское чудо – она встретила Щелкунчика.

Традиция издавать к Рождеству сказки и вообще новые книги – давняя в европейских странах. Многие писатели сочиняли свои сказки и истории именно к этому празднику. К Рождеству писали свои сказки Диккенс и Теккерей, Льюис Кэрролл, о котором мы будем говорить позже, тоже издал свою «Алису в Стране Чудес» к этому Главному празднику. Впрочем, все названные писатели предъявят миру свои сказки потом. И в их сказках, в отличие от народных или сказок Перро, действие будет происходить в реальном мире с реальными людьми, которые неким волшебным образом попадут в сказочные обстоятельства. Помните, как в «Рождественских повестях» Диккенса к герою придет Призрак, а девочка Алиса переместится в Страну Чудес?

П.К. Гейсслер. Иллюстрация к сказке «Щелкунчик и мышиный король»

Но именно Гофман первым сделает главное сказочное открытие – перенесет место действия сказок, ночных повестей и других своих фантастических видений в реальный конкретный современный мир. До него-то – помните? – герои сказок и Перро, и Гриммов жили в волшебных странах. А вот уже после сказок Гофмана практически все писатели-сказочники, фантасты и мистики (вспомним хотя бы творчество Андерсена и Булгакова, Экзюпери и Роулинг) поймут, что самые необыкновенные чудеса – светлые и добрые, пугающие и зловещие – происходят в реальной жизни с обычными людьми. Но первым это заметит Гофман.

Герой его сказки, обычный чиновник и часовщик-любитель, крестный Мари господин Дроссельмейер, окажется влиятельным волшебником, чей любимый племянник-принц превращен злобной королевой Мышильдой в уродца Щелкунчика, и только са моотверженная любовь Мари может его расколдовать.

Но кто же такой господин Дроссельмейер?

Догадываетесь? Конечно же в его образе Гофман изобразил самого себя.

Это он, Гофман, в быту был опытным юристом и очень способным чиновником. Но в мечтах видел себя совершенно иным – не перебирающим скучные бумаги «в присутствии», а создателем искусств – и в первую очередь обожаемой музыки. Как часто он мечтал о том, чтобы стать настоящим волшебником. В жизни он тоже умел чинить часы, как господин Дроссельмейер. И служил в присутствии, как тот. Но вот волшебником был только в мечтах.