Читаем Знаем ли мы все о классиках мировой литературы? полностью

После войны Олдингтон страдал от малоизученного в те годы посттравматического синдрома. Его во многом автобиографический роман «Смерть героя» (1929) наряду с романами Ремарка и Хемингуэя входит в число самых известных в мире антивоенных произведений.

Олдингтон с возмущением, характерным для всего так называемого «потерянного поколения», писал, по словам В.М. Урнова, о «культе Британской империи, духе военщины и милитаризма, ходячих девизах, их подкрепляющих, политических и литературных авторитетах, их поддерживавших», «о системе воспитания, калечившей поколение, системе, пренебрегающей человеком и его интересами, подменяющей подлинные ценности мнимыми, действительные цели фальшивыми, содержательные понятия – крикливой фразой».

Столь же определённым неприятием милитаризма проникнуты его книга повестей «Кроткие ответы» (1932), роман «Все люди – враги» (1933).


Немецкий писатель Эрих Мария Ремарк (урождённый Эрих Пауль Ремарк, 1898–1970) в возрасте восемнадцати лет добровольцем в составе 15-го гвардейского полка 2-й резервной дивизии оказался на Западном фронте.

17 июня 1917 года произошло боевое крещение рядового сапёрного батальона Ремарка, когда он, раненный осколком, вытащил своего товарища из-под огня. В бою в районе Ипра во время британского артобстрела Ремарк получает ранение в правое предплечье, в левую ногу, чуть выше колена, и в шею. Затем последовало долгое лечение в госпиталях в Гайте-Сант-Иозеф в Торхуте и затем в госпитале Святого Винцента в Дуйсбурге. Еще до окончания лечения Ремарк получил назначение писарем.

Его роман «На Западном фронте без перемен» (1929), описывающий жестокость войны с точки зрения двадцатилетнего солдата, наряду с книгами «Прощай, оружие!» Эрнеста Хемингуэя и «Смерть героя» Ричарда Олдингтона, входит в тройку лучших романов «потерянного поколения».

С приходом к власти «коричневых» Ремарк одним из первых будет занесён в список врагов немецкой нации, его произведения запылают в кострах, а Гитлер считал, что он оболгал солдат Первой мировой войны.

Позже о себе Ремарк скажет, употребив оксюморон: «Я был воинствующим пацифистом».

Помните диалог в метро Людмилы и Гурина в фильме «Москва слезам не верит»:

«– А что вы читаете?

– Книжку.

– Интересная?

– Очень.

– А как называется?

– Ремарк, «Три товарища»

– «Три товарища»… Хм, не читал.

– Странно, сейчас вся Москва читает».

В СССР читать Ремарка, в особенности «Три товарища», позже – «Триумфальную арку» и «Время жить и время умирать», было признаком интеллигентности. Романы Ремарка зачитывали до дыр, передавали из рук в руки на «денёк» и «до утра». Словом, этого писателя у нас заслуженно любили.

И в финале небольшого рассказа – одно из его горьких высказываний: «Если не смеяться над двадцатым веком, то надо застрелиться. Но долго смеяться над ним нельзя – скорее взвоешь от горя».


Бертольт Брехт (Ойген Бетхольд Фридрих Брехт, 1898–1956) – немецкий драматург, поэт, прозаик, театральный деятель. В январе 1918 года его призвали в армию. Это было время трезвого осмысления войны в немецком обществе – вернее, лучших его представителей, – и Брехт на войну идти не хотел. Его отец, весьма состоятельный коммерсант, сумел добиться для сына нескольких отсрочек, но в октябре 1918 года Брехту пришлось идти на службу: он становится санитаром в одном из аугсбургских военных госпиталей.

Впечатления от увиденного в том же году воплотились в его антивоенном сатирическом стихотворении «Легенда о мёртвом солдате», в котором рассказывается о солдате, уставшем воевать. Он пал смертью героя, но расстроил своей гибелью расчёты кайзера и был извлечён медицинской комиссией из могилы, признан годным к военной службе и возвращён в строй. За это стихотворение, которое вскоре стали петь, как балладу, позже нацисты лишили писателя гражданства.

Произведения Брехта-драматурга – в особенности «Трёхгрошовая опера», «Мамаша Кураж и её дети», «Кавказский меловой круг» и другие – до сих пор широко представлены в афишах мировых театров. Зонги из «Трехгрошовой оперы», музыку к которым написал Курт Вайль, входили и входят в репертуар многих выдающихся певцов, среди них – Луи Армстронг, Элла Фицджеральд, Фрэнк Синатра, Стинг, Робби Уильямс… Поставленный Юрием Любимовым в Театре на Таганке «Добрый человек из Сезуана» (1964) с Зинаидой Славиной, Владимиром Высоцким, Аллой Демидовой, Валерием Золотухиным стал легендой советского театра.


У Ярослава Гашека (1883–1923) – чешского писателя-сатирика, журналиста, фельетониста, драматурга, автора примерно 1500 рассказов, фельетонов и прочих произведений, из которых мировую известность получил его неоконченный роман «Похождения бравого солдата Швейка», – весьма необычная судьба.

Судите сами. В 1915 году он участвовал в Первой мировой войне солдатом 91-го пехотного полка австро-венгерской армии, хотя категорически не хотел воевать и на фронт попал в арестантском вагоне: его симуляцию ревматизма признали попыткой дезертирства. 24 сентября 1915 года в бою с русской армией под Дубно Гашек добровольно сдался в плен.

Перейти на страницу:

Все книги серии Занимательная наука (Центрполиграф)

Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении
Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении

А вы когда-нибудь задумывались над тем, где родилась Золушка? Знаете ли вы, что Белоснежка пала жертвой придворных интриг? Что были времена, когда реальный Бэтмен патрулировал улицы Нью-Йорка, настоящий Робинзон Крузо дни напролет ждал корабля на необитаемом острове, который, кстати, впоследствии назвали его именем, а прототип Алеши из «Черной курицы» Погорельского вырос и послужил прототипом Алексея Вронского в «Анне Карениной»? Согласитесь, интересно изучать произведения известных авторов под столь непривычным углом. Из этой книги вы узнаете, что печальная история Муму писана с натуры, что Туве Янссон чуть было не вышла замуж за прототипа своего Снусмумрика, а Джоан Роулинг развелась с прототипом Златопуста Локонса. Многие литературные герои — отражение настоящих людей. Читайте, и вы узнаете, что жил некогда реальный злодей Синяя Борода, что Штирлиц не плод фантазии Юлиана Семенова, а маленькая Алиса родилась вовсе не в Стране чудес… Будем рады, если чтение этой книги принесет вам столько же открытий, сколько принесло нам во время работы над текстом.

Юлия Игоревна Андреева

Языкознание, иностранные языки
Знаем ли мы все о классиках мировой литературы?
Знаем ли мы все о классиках мировой литературы?

…«И гений, парадоксов друг» – гений и впрямь может быть другом парадоксов своей биографии… Как только писателя причисляют к сонму классиков – происходит небожественное чудо: живого человека заменяет икона в виде портрета в кабинете литературы, а всё, что не укладывается в канон, как будто стирается ластиком из его биографии. А не укладывается не так уж мало. Пушкин – «Солнце русской поэзии» – в жизни был сердцеедом, разрушившим множество женских судеб, а в личной переписке – иногда и пошляком. Можно умиляться светлым отрывкам из недавно введённого в школьную программу «Лета Господня» Ивана Шмелёва, но как забыть о том, что одновременно с этой книгой он писал пламенные оды в поддержку Гитлера? В школе обходят эти трудности, предлагая детям удобный миф, «хрестоматийный глянец» вместо живого человека. В этой книге есть и не слишком приглядные подробности из биографий русских классиков. Их вполне достаточно для того, чтобы стряхнуть с их тел гранитно-чугунную шинель официозной иконы. Когда писатели становятся гораздо более живыми, чем на страницах учебников, то и их позитивное воздействие на нас обретает большую ценность.

Мария Дмитриевна Аксенова

Литературоведение
Логика случая. О природе и происхождении биологической эволюции
Логика случая. О природе и происхождении биологической эволюции

В этой амбициозной книге Евгений Кунин освещает переплетение случайного и закономерного, лежащих в основе самой сути жизни. В попытке достичь более глубокого понимания взаимного влияния случайности и необходимости, двигающих вперед биологическую эволюцию, Кунин сводит воедино новые данные и концепции, намечая при этом дорогу, ведущую за пределы синтетической теории эволюции. Он интерпретирует эволюцию как стохастический процесс, основанный на заранее непредвиденных обстоятельствах, ограниченный необходимостью поддержки клеточной организации и направляемый процессом адаптации. Для поддержки своих выводов он объединяет между собой множество концептуальных идей: сравнительную геномику, проливающую свет на предковые формы; новое понимание шаблонов, способов и непредсказуемости процесса эволюции; достижения в изучении экспрессии генов, распространенности белков и других фенотипических молекулярных характеристик; применение методов статистической физики для изучения генов и геномов и новый взгляд на вероятность самопроизвольного появления жизни, порождаемый современной космологией.Логика случая демонстрирует, что то понимание эволюции, которое было выработано наукой XX века, является устаревшим и неполным, и обрисовывает фундаментально новый подход — вызывающий, иногда противоречивый, но всегда основанный на твердых научных знаниях.

Евгений Викторович Кунин

Биология, биофизика, биохимия / Биология / Образование и наука

Похожие книги

Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде
Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

Сборник исследований, подготовленных на архивных материалах, посвящен описанию истории ряда институций культуры Ленинграда и прежде всего ее завершения в эпоху, традиционно именуемую «великим переломом» от нэпа к сталинизму (конец 1920-х — первая половина 1930-х годов). Это Институт истории искусств (Зубовский), кооперативное издательство «Время», секция переводчиков при Ленинградском отделении Союза писателей, а также журнал «Литературная учеба». Эволюция и конец институций культуры представлены как судьбы отдельных лиц, поколений, социальных групп, как эволюция их речи. Исследовательская оптика, объединяющая представленные в сборнике статьи, настроена на микромасштаб, интерес к фигурам второго и третьего плана, к риторике и прагматике архивных документов, в том числе официальных, к подробной, вплоть до подневной, реконструкции событий.

Валерий Юрьевич Вьюгин , Ксения Андреевна Кумпан , Мария Эммануиловна Маликова , Татьяна Алексеевна Кукушкина

Литературоведение
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»
Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты»

Когда казнили Иешуа Га-Ноцри в романе Булгакова? А когда происходит действие московских сцен «Мастера и Маргариты»? Оказывается, все расписано писателем до года, дня и часа. Прототипом каких героев романа послужили Ленин, Сталин, Бухарин? Кто из современных Булгакову писателей запечатлен на страницах романа, и как отражены в тексте факты булгаковской биографии Понтия Пилата? Как преломилась в романе история раннего христианства и масонства? Почему погиб Михаил Александрович Берлиоз? Как отразились в структуре романа идеи русских религиозных философов начала XX века? И наконец, как воздействует на нас заключенная в произведении магия цифр?Ответы на эти и другие вопросы читатель найдет в новой книге известного исследователя творчества Михаила Булгакова, доктора филологических наук Бориса Соколова.

Борис Вадимович Соколов , Борис Вадимосич Соколов

Документальная литература / Критика / Литературоведение / Образование и наука / Документальное