Знак бесконечности

– Ну? Как я тебе? – спросила Оливия, снова появившись в столовой.

Джеймс нарочито придирчивым взглядом осмотрел наряд сестры. От головокружительного декольте пастельно-розовой блузки с длинными рукавами и маленькими жемчужно-розовыми застежками, строгих брюк на пару тонов темнее и до кончиков лаковых туфель, на длиннющем каблуке. В вырезе на шее мелькала тяжелая серебряная цепь с кулоном из крупного, полупрозрачного розового кварца. Его подарок на прошлое рождество. Холодный металл резко контрастировал с нежной кожей. Красно-каштановые, вьющиеся волосы, блестящие в утреннем свете, были присобраны и заколоты сзади легкомысленной заколкой в виде бабочки. Большие аквамариновые глаза умело, подкрашены, на чуть полноватых губах слой коричнево-розовой помады. Красиво.

– Замечательно выглядишь! – прокомментировал он. – Но, не слишком ли вызывающе? Для беседы с детективом?

– Не слишком! – огрызнулась сестра. – Пожелай мне удачи…

После ухода Оливии в столовой остался терпкий запах ее духов. Смесь аромата горькой вишни с тонкими нотками перца. «Да уж, она явно произведет впечатление на детектива. Надеюсь у него крепкие нервы» – подумал Джеймс. Он не стал говорить сестре, что хоть ее наряд и был выдержан в строгих канонах стиля, все равно мало подходил для подобной встречи. Однако он намеренно не стал уговаривать ее выбрать что-нибудь более скромное. Проходя практику в крупной юридической фирме, Джеймс достаточно долго общался с людьми, подобными детективу Блуму и с уверенностью мог сказать, что Оливия вряд ли сумеет добиться расположения, на которое надеялась. «Это и к лучшему» – тихо пробормотал он, принимаясь за остывшую яичницу.

Оливия уверенно и спокойно вела, теперь уже свой, серо-черный Мустанг по пустынной в этот час объездной дороге, огибающей город с севера. Для нее уже стало привычкой анализировать случившееся, вглядываясь в серую ленту асфальта. В который раз, прислушиваясь к себе самой, она как-то отстраненно поражалась тому холоду, что царил в душе. Оставаясь все той же Оливией, она все же понимала, как сильно изменилась. Стала более замкнутой, циничной, и хотя по-прежнему часто шутила и смеялась, юмор ее тоже перетерпел изменения, стал злым. И она больше не ходила на светские вечеринки, а если и появлялась, то вела себя настолько вызывающе и неприступно, что ни у кого больше не возникало желания ее приглашать. Но, Оливия целиком и полностью захваченная идеей найти убийцу родителей и отомстить, а так же делами компании, которая требовала постоянного внимания, попросту не замечала косых взглядов знакомых и друзей. Сейчас ее гораздо больше волновали совсем иные вещи.

Девушка припарковала Мустанг на стоянке супермаркета и неспешным шагом двинулась в сторону маленького кафе. То, что детектив Блум сам захотел с ней встретиться, было конечно ей на руку, но Оливия понимала, как сложно будет склонить его к сотрудничеству. Она не питала иллюзий по этому поводу. Что она будет делать, если ей не удастся сунуть свой хорошенький носик в расследование, Оливия не знала. Она просто шла напролом, веря в свои силы и совершенно не думая о возможности поражения. Она не могла проиграть.

Кэйд Блум детектив из отдела насильственных преступлений полиции Пенсаколы сидел за столиком, с аппетитом уничтожая большую порцию оладий с яблоками, запивая все кофе, подкрашенным сливками. Утро выдалось теплым, и многие посетители кафе предпочли устроиться на террасе, наслаждаясь началом хорошего дня. Дожди в Пенсаколе в эту пору года были не редкостью, и горожане пользовались любой возможностью побыть на воздухе. Кэйд с любопытством разглядывал прохожих.

В свои тридцать пять лет он сумел сделать неплохую карьеру, поднявшись от простого патрульного, до детектива и начальника отдела, имел верных друзей, но вот семьей так и не обзавелся. Тяготы его профессии отпугивали представительниц прекрасного пола, и хотя они отдавали должное его притягательной мужской красоте и охотно позволяли ему за собой ухаживать, однако ни одна из них не пожелала бы связать свою жизнь с копом. Некоторые, особо предприимчивые дамочки даже предлагали ему бросить службу в полиции и заняться адвокатской практикой, но Кэйд с презрением относящийся к тем, кто по его словам был «по другую строну», воспринимал такие советы крайне негативно. И, как правило, после этого сам прерывал отношения с очередной дамой сердца, не желая обманывать ни ее, ни себя.

Этим утром мысли детектива были полностью поглощены текущим расследованием, и в который раз уже он спрашивал себя «Для чего он пригласил Оливию Блэквуд на завтрак, а не встретился с ней в участке, как с остальными фигурантами?». Ее родители и сестра стали четвертой жертвой «Цирюльника». Это она нашла их тела в бассейне. Трудно было представить, что пережила эта девушка. Однако свидетельские показания Оливии вызывали у него настороженность и будили любопытство.