Знак дракона

Зараза такая, и как это он только уцелел? Мне докладывали, что нападавших было трое и двоих камаргосов из его охраны они уложили на месте. Но тут, как назло, ночной караул рядом случился, целых десять стражников. Прибежали, будь они неладны, крики услышали. Одного из нападавших в стычке убили, двоим удалось скрыться. Знать бы заранее, сам бы караул тот задержал. Эх, да что теперь сожалеть, теперь уже ничего не поправишь. Он ведь бестия хитрая, осторожным теперь стал, больше из старого дворца носа не высовывает. Раньше, бывало, хоть сам в ратушу являться изволил, а теперь вот уже три дня, как носа не показывает из своего кабинета, все меня к себе вызывает. А мне от одной мысли, что в старый дворец ехать снова придется, плохо становится.

Но почему же мне все время кажется, что в кабинете кто-то есть? Мания какая-то, от усталости, наверное. Все, решил я, кончаю дела, еду с докладом и домой, спать. А то если так дальше пойдет, то совсем рехнуться можно. Вот выбегу завтра поутру на площадь перед ратушей, как этот сегодня выбежал, и начну тоже кричать про погибель надвигающуюся. Я-то знаю, о чем кричать, я-то знаю, что нам и без дракона есть от чего загнуться. Дракон. Что дракон, когда зерна на складах почти что не осталось, когда нищие толпами по всем дорогам бродят, когда город так захламлен, что вот-вот болезни начнутся, мор начнется, когда недород опять на носу, и все про это знают, только сказать боятся. Ну неужели же герцогу невдомек, что сейчас самое время ослабить на какой-то срок бремя налоговое, что можно даже поступиться чем-то - ну хотя бы зерна из своих запасов прислать, - чтобы хуже не получилось? Ну неужели он этого не понимает? Или ему просто не докладывают, или он не знает ничего, а министры боятся правду сказать? Ведь это же они, они все развалили донельзя. Ведь если герцог правду сейчас узнает, им же голов не сносить. Ей-богу, возьму и сам поеду к герцогу. Добьюсь аудиенции и сам ему обо всем доложу. А там будь что будет.

А что будет? А ничего не будет. Бургомистра заменят, только и всего. Сыну моему хода больше не дадут, если вообще оставят во дворце. А скорее всего выгонят, на что им такой? У той кормушки и без него достаточно желающих толчется. Семья в опалу попадет, сам ни за что ни про что пострадаю. Вот что будет. А сюда новый бургомистр сядет, и еще неизвестно, как он дело поведет. Я-то хоть не ворую, хоть как-то стараюсь городу пользу приносить. Не о себе лишь думаю. А придет другой - мало ли таких, сплошь и рядом - и все окончательно развалит. Вот так и будет, если герцогу правду рассказать. Не любят люди правду, это же закон природы.

И все-таки мысль о том, что в кабинете кто-то есть, меня не оставляла. Я уже сложил все бумаги в стол и встал с намерением ехать к начальнику камаргосов, но, повинуясь непонятному мне самому порыву, снова подошел к окну и заглянул за портьеру. Даже ощупал ее. Потом медленно, все еще сомневаясь, подошел к двери. Но на полпути остановился. Внутренне смеясь над собой, над этой глупой мнительностью, я вернулся назад к столу, опустился на колени перед диваном и заглянул под него. Там, конечно, никого не было. Но на полу, у самой его ножки, что-то блеснуло. Я протянул руку, и на ладони моей оказалось ЭТО.

Я вздрогнул и чуть было не выронил его на пол. Но кулак мой сам собой сжался, и я лишь слегка дернулся в сторону, коснувшись боком дивана. Да так и остался стоять перед ним на коленях, не смея поверить в то, что случилось.

Боже мой, боже мой, только этого сейчас и не хватало! Да откуда только оно могло взяться? Кто мог подбросить его сюда? Кто-то из слуг, секретарь или, может, магистр? А впрочем, какая разница? Тот, кто это сделал, все равно никогда не признается. ЭТО - не такая вещь, чтобы они признались.

А может, это дело рук камаргосов? Я даже застыл, закаменел от этой мысли, но тут же успокоил себя. Нет, камаргосы на такое не пошли бы, если бы они хотели выяснить, насколько я благонадежен, они нашли бы способ попроще. Или вообще не стали бы ничего выяснять. Стоит им во мне усомниться - и все, и меня больше не станет. Что я, не знаю, как такие дела делаются? Вон в прошлом году прокурор Байго исчез - и все. А ведь видный же человек был. Исчез, и никто ни слова о нем не сказал, так, будто и не было человека. А ведь только что, буквально за неделю до исчезновения, бал он давал, и все мы на том балу были, и разговоров потом об этом сколько по городу ходило. А исчез Байго - и как кто запрет на само упоминание его имени наложил. Так что камаргосы не стали бы мне ЭТО подбрасывать, им такая проверка ни к чему.