Знак «фэн» на бамбуке

Цибао сменил тонкую кисть на толстую, обмакнул в тушь. Он хотел, чтобы кисть упала сильно и тяжело и пошла, ложась набок и изворачиваясь, всё меньше касаясь бумаги, пока не оторвётся совсем. Тогда тёмное сменится светлым, густое – прозрачным. Тень перейдёт в свет, и бамбук оживёт, закачается на ветру. Но он набрал слишком много туши. С волосков сорвалась капля и плюхнулась на бумагу, как свалившаяся с высоты черепаха. «Никогда не исправляй проведенную линию, иначе она утратит напряжение и изящество», – не раз говорил отец, когда обучал каллиграфии.

Цибао скомкал испорченный лист и бросил на пол.

– Клочок бумаги очень нелёгок, – раздался за спиной голос сестры. – Одни рубили бамбук, другие его трепали, вымачивали в чане с известью, чтобы стал он мягким и волокнистым. Как говорится, бумага прошла через семьдесят рук.

Цибао даже не обернулся. Разве он нарочно испортил лист, что сестра его попрекает?

– Не сердись, – подошла ближе сестра. – Я сказала без всякого умысла. Пришёл зеркальщик, сидит во дворе с горшочком ртути, зеркала полирует. Не хочешь ли свои зеркала также почистить, смотри, иные совсем потускнели.

Цибао промолчал.

– Смешной зеркальщик, весёлый, – продолжала сестра. Ей было жаль, что она огорчила брата. – Шутками и загадками всех потешает. Служанки избегались. По всему дому разыскивают зеркала, чтобы подольше его задержать.

– Как же я не расслышал его трещотки, – смягчился Цибао. – Зеркальщики всегда оповещают трещотками о своём приходе.

– В работу углубился, как настоящий художник, оттого не расслышал. А знаешь, он о тебе расспрашивал.

– Кто?

– Зеркальщик. «Правда ли, – говорит, – что вашего младшего господина украли, когда ему и шести лет не минуло, и только благодаря чуду вернулся он в дом?» Служанки уши развесили. «Правда-правда, – лопочут. – Все чуть с ума не посходили в тот год от горя». Глупые болтушки. «А сам-то он где? Или ветром со двора сдуло и в бамбуковую рощу занесло?»

– Здесь я! – закричал вдруг Цибао неизвестно кому и опрометью бросился во двор.

– Вот и наш молодой господин, о котором вы спрашивали, – обрадовались служанки.

Все расступились, и Цибао увидел зеркальщика. Он его сразу узнал, хотя видел всего один раз, да ещё с лицом, разрисованным белыми кругами и полосками. Это был актёр, что играл на сцене злодея, а никакой не зеркальщик. Неважно, что он вырядился в рубаху мастерового.

– Здравствуйте, – торопливо поклонился Цибао.

– Счастливой вам долгой жизни, молодой господин, – поклонился в ответ зеркальщик и, улыбнувшись, добавил: – Занесло попутным ветром в ваш благоденствующий дом, и так мне здесь приглянулся, что навек бы остался. Разве что снова поднимется ветер и унесёт, словно листочек бамбука.

Неизвестный художник. За работой. Фрагмент свитка на шёлке. XIII век.

Служанки рассмеялись. Меньше всего коренастый коротконогий зеркальщик напоминал лёгкий листок. Цибао рассмеялся вместе со всеми, а сам в это время торопливо соображал: «Актёр пришёл рассказать о брате и даёт мне об этом понять, повторяя к месту и не к месту про ветер и бамбук. Во что бы то ни стало надо подстроить так, чтобы остаться с ним наедине».

– Прошу вас, пройдёмте со мной в мою комнату. Вы сами отберёте зеркала, нуждающиеся в полировке, – сказал Цибао.

– Зачем вам беспокоить себя, младший господин, – наперебой захлопотали служанки. – А мы на что? Сбегаем, принесём.

Цибао не произнёс больше ни слова, повернулся и направился к постройке. Зеркальщик поднял плечи, развёл руками, но ослушаться не посмел. Двинулся следом.

– Вы от него? – быстро спросил Цибао, как только они прошли в помещение и циновка, висящая на дверях, пропустив их, вернулась на место.

– От него.

– Он на свободе? Где он? Как мне его увидеть? Жив ли Первый? Что он просил передать?

– Ваши вопросы не обхватишь двумя руками, ответ же поместится на ладони. Мисян на свободе. Просил передать, что вы спасли ему жизнь.

– Его имя Мисян – «Медовое благовоние»? Где он? Скажите, пожалуйста, под пыткой брата не выдам.

– Поверьте, молодой господин, я бы охотно сказал, да сам ничего не знаю. Мисяну велено было покинуть город, а в какую сторону надумал направиться, верно, побоялся при стражниках сообщить. Да вы не печальтесь сильно, поступит от него весть. Он мне так и сказал: «Передай моему дорогому брату, спасшему мне жизнь, что мы с ним непременно увидимся».

– Как же вы отыскали меня? Разве вы знаете моё имя?