— Да пошла ты, — прорычала та, но в голосе чувствовалось сомнение. — Думаешь, я приехала бы сюда, если бы у меня не было никакого плана?
— Думаю, да. У тебя не было никакого плана. Ты просто хотела
— Да ты у нас эксперт по психологии, да? А я думала, ты просто робот, набитый числами.
— А, я знаю, — удовлетворенно кивнула Алиса. — Ты понимала, что после тебя я могу еще к кому-то обратиться за помощью. Значит, ты как-то узнала от Зарины про то, что я продолжаю разбираться в делах отца. Страшно стало? Эмоции всегда трудно контролировать. И просчитать все на свете невозможно. Интересно, почему ты вообще позволила своей маме увидеть лицо Нечаева? Что это было? Скажи, мне интересно.
— С чего мне удовлетворять твою больную фантазию? Это все твои придумки, Алиса. Ты всегда была ненормальной, с самой аварии.
— Я страдаю неврозами и фобиями, хромаю, потому что у меня нога была фактически раздроблена искореженной машиной, но, с точки зрения ментального здоровья, у меня все благополучно, — покачала головой Алиса. — Хочешь, мы сделаем это так, как делают в детективах? Я расскажу тебе историю, а ты меня поправишь. Или промолчишь, если я права.
Ольга скривила губы в злой улыбке, но промолчала. Алиса кивнула.
— Я думаю, она увидела его фотографию случайно. Может быть, на компьютере, может быть, ты была неаккуратна и оставила где-то бумаги. Ты скормила своей маме байку про полицейского в разработке, но на самом деле ты вынашивала план убийства моего отца. Это не было спонтанным решением. Наверняка ты продумывала разные варианты. Может быть, даже подумывала о том, чтобы сделать это самой, но отказалась от этой идеи. Не потому, что тебе трудно убить человека. В конце концов, ты — тренированный офицер полиции. Но тебя могли поймать, а это неприемлемо. Как ты вычислила Нечаева, я не знаю, но ты его вычислила. Однако ты не сдала Нечаева властям, не предотвратила следующего убийства. Напротив, ты сняла его на видео, тем самым сделавшись его соучастницей. Ты уже знала, что станешь его шантажировать?
— Ты сумасшедшая.
— Думаешь? Не знаю, где и как, но ты раздобыла хороший дрон. Нечаев съемки даже не заметил. Затем ты узнала все, что могла, про Черного Воина и идею, которой он одержим. Финальный аккорд — ты звонишь ему, используя голосовой модулятор, и выставляешь условие. Или он убивает моего отца, или дело его жизни останется незавершенным. Надо отдать тебе должное, использовать психически больного человека как наемного убийцу — не каждый до такого додумается. Но ты додумалась — и дальше все прошло без сучка без задоринки. Пока вы с мамой отдыхали в Италии, Нечаев убил моего отца. Убил для тебя. Пока все правильно?
Ольга молчала, и Алиса удовлетворенно кивнула.
— Есть вещи, которые я все же не понимаю. Почему ты не остановила его потом, после убийства моего отца? Ведь он продолжал убивать. Наталья Штонда, полицейский из оцепления в Иванове, мало ли кто еще.
— Тебя он не убил, — сквозь зубы процедила Ольга.
— Это да. Он питал ко мне некоторую слабость. Я, кстати, к нему тоже. Он ведь не был плохим человеком.
— Ты серьезно? — скривилась Ольга. — Он был больным на всю голову психом.
— Но он думал, что спасает мир.
— Оля, ты ведь брала дрона для друзей на свадьбу. Подожди, а фотографии… Я просто убирала у тебя на столе, открыла ящик… — Голос Екатерины Эльдаровны был тихим, как шелест сухой бумаги.
Ольга посмотрела на мать, но не выдержала ее взгляда, отвернулась, закрыла на секунду глаза, а потом сильнее сжала в руке пистолет.
— Ты же пишешь меня на видео, да, Алиса? Все это время?
— У всех своя работа, — кивнула Алиса. — Ты держишь пистолет, Иван тоже. Я — телефон. Твоя мама — ну, она сейчас вынуждена переосмыслить всю свою жизнь.
— Все же как жаль, что он не убил тебя, — прошипела Ольга Никитина, скривившись, как будто попробовала что-то гнилое.
— Я понимаю твои чувства, — сказала Алиса тем же равнодушным тоном, каким когда-то, много лет назад, с ней говорил психоаналитик. — Скажи, Оля, оно стоило того? Неужели между тобой и моим отцом была такая проблема, что его нужно было убивать? Мой отец много лет делал все, что ты хотела. Прикрывал тебя, выступал посредником, отдавал почти все деньги. — Голос Алисы был горьким, как желчь.
Ольга огляделась, словно пытаясь найти выход из ловушки, в которой оказалась, но Иван сидел ровно, с прямой спиной и держал ее на прицеле.