Знак купидона

Эверт скептически смотрит на меня, а затем берет мои замерзшие пальцы в свои руки. Сначала я не понимаю, что он пытается сделать, но потом он наклоняется и дышит на них. Его дыхание влажное, близкое и…

– Тепло, – говорит он, заканчивая ход моих мыслей. – Нам надо согреть тебя, Чесака.

– Ей нужно надеть что-нибудь сухое.

Эверт едва прерывает свои выдохи на мои закоченелые пальцы, чтобы сказать:

– Я немного занят. Если только ты не хочешь, чтобы у нее отвалились пальцы на ногах.

Я качаю головой, потому что совершенно точно не хочу, чтобы мои пальцы отвалились. Но я ничего не говорю, потому что внезапно чувствую себя очень, очень уставшей. По крайней мере, я думаю, что это усталость, потому что мои глаза закрываются, и я хочу окунуться во тьму, живущую внутри этой тишины. За многие годы я достаточно раз видела, как у людей опускались веки и выравнивалось дыхание, чтобы понять, что со мной происходит именно это. Я скорее отключилась прошлой ночью, чем заснула, поэтому не сильно обратила внимание на то, каково чувствовать усталость.

Я снова закрываю глаза и вижу оранжевое пламя, танцующее за моими веками. Эверт продолжает массировать мои пальцы, его теплое дыхание помогает им оттаять. Это так приятно. Так… приятно…

Руки Силреда хлопают меня по щекам, пугая меня.

– Не засыпай, – строго говорит он. – Давай высушим и согреем тебя, тогда ты сможешь поспать. Но не сейчас. Смотри на меня.

Я медленно открываю глаза и заставляю себя сосредоточиться на нем. От огня исходит приятное тепло, и болезненное покалывание на моей коже начинает утихать.

– Мне нужно найти ей сухие вещи. Она почти заработала себе переохлаждение, – говорит Силред. – Не позволяй ей засыпать. Я скоро вернусь.

Эверт стискивает мои пальцы сильнее нужного, когда Силред подскакивает и бежит в одну из спален.

– Не засыпай, Чесака.

Силред возвращается с обнаженной грудью и парой вещей. При взгляде на его грудь с меня слетает вся сонливость. Силред самый низкий из них троих, но его кожа загорелая и гладкая, и, святая корова, все его мускулы такие подтянутые и крепкие. Я хочу пробежать пальцами по его кубикам и облизать пупок.

– Я подержу шкуру, чтобы ты могла одеться, хорошо? – спрашивает Силред, подходя ко мне.

Меня все еще трясет, хотя уже и не так сильно, но я все равно не уверена, что у меня хватит сил одеться самой. Честно говоря, я даже не знаю, как одеваться, а мои большие крылья все еще больше усложняют.

– Я… Я не знаю…

– Я помогу ей. Подержи мех, Сил.

Эверт отпускает мои ноги, и я немедленно сожалею о потере контакта.

– Готова? – спрашивает Силред, берясь за уголок меха. Я нервно кусаю губу.

– Не волнуйся, Чесака, – говорит Эверт. – Я не стану смотреть.

Я отпускаю мех, Силред быстро забирает его у меня и поднимает так, чтобы заслонить меня. Я закрываю грудь руками, Эверт просто берет в руки одежду и поднимает одну из моих ног. Он медленно вставляет мою ногу в штанину и подтягивает ее до колена, а затем поднимает вторую ногу и проделывает то же самое.

– Давай поставим тебя на ноги, чтобы мы могли закончить. Держись за меня, – тихо говорит он.

Его голос звучит иначе, когда он говорит так тихо. Я наклоняюсь вперед и обнимаю его за шею здоровой рукой. Он поднимает меня и подтягивает штаны до конца, а затем несколько раз скручивает их на талии и завязывает шнурком, чтобы они не падали.

Мои ступни все равно тонут в ткани, поэтому Эверт опускается на колени и закатывает манжеты штанов, пока не становятся видны мои пальцы. Брюки мне ужасно велики, но они сухие и теплые, и это важнее остального.

– Теперь рубашка. Сложи крылья и подними руки вверх, – он поддерживает меня рукой за талию. – Я не дам тебе упасть.

Я киваю и поднимаю руки, складывая крылья насколько возможно, из-за чего сразу становлюсь полностью уязвимой. Моя грудь открыта перед ним, и я слышу, как слегка прерывается его дыхание, а потом улавливаю запах.

Не знаю, как его описать, но я абсолютно точно уверена, что он исходит от Эверта, и запах безмолвно говорит о его возбуждении.

Аромат его возбуждения наполняет воздух, и я удивлена не только тем, насколько этот запах сильный и приятный, но и тем, что я так легко могу его определить. Может, это одна из способностей Купидона, которая развилась после того, как я стала материальной? Я всегда просто знала, когда кто-то испытывал возбуждение, но теперь я могу чувствовать запахи, и, возможно, на самом деле именно так я всегда и узнавала.

Я не знаю, что будоражит меня больше: эта новая купидонская способность или тот факт, что я его так возбудила. Это лестный комплимент, так как сам он невероятно сексуален. Я закрываю глаза от удовольствия, когда чувствую, как он осторожно проводит тканью по моим рукам, а затем надевает на меня рубашку через голову. Его прикосновения мягкие и вызывают мурашки. Рубашка застревает у лопаток – там, где начинаются крылья.

– Секунду, – тихо говорит он.