Знак Потрошителя

Но сэр Эндрю обладал одной порочной наклонностью, которая делала его опасным для юных девиц и красивых женщин. Он был чрезвычайно влюбчив, а в страсти становился необуздан, стремясь всегда как можно скорее добиться желаемого. Поговаривают, что жители окрестных деревень черными волосами и кельтскими лицами с резкими чертами обязаны именно любвеобильному сэру Эндрю Баскервилю. Но мы этого точно знать не можем и говорить об этом не будем.

Случилось так, что однажды сэр Эндрю Баскервиль, возвращаясь с охоты, заблудился и попал в ту часть леса, где еще ни разу не бывал. С трудом выбравшись из чащи, он вышел на болотистую местность, где увидел большой дом с широкими окнами. Вечерело, и сэр Эндрю уже потерял надежду добраться до Баскервиль-холла засветло. Он послал коня к дому, собираясь попросить у хозяев приюта на ночлег.

Подъезжая, сэр Эндрю услышал доносившийся из окон нежный, переливчатый смех. Это были столь чарующие, прекрасные звуки, что он сразу догадался об их волшебном происхождении. Обычные люди так смеяться не могли.

Сэр Эндрю спешился, привязал коня неподалеку, и, прячась за кустами, подкрался к окнам. Взглянув, он надолго застыл, не в силах отвести взгляда от представшей ему прелестной картины.

В просторной комнате, весело смеясь, танцевали три юных девы в белых платьях. Движения их были легки и воздушны. Они почти не касались пола изящными ножками, весело смеялись и перекликались голосами нежными, как трели соловья. Девушки были схожи между собою, несомненно – они были сестрами.

Сэр Эндрю сразу понял, что перед ним фейри, – человеческие женщины не могут быть столь прекрасны и совершенны. Он долго любовался на дев. Особенно ему приглянулась одна – ее золотые волосы ниспадали до самого пола, а глаза были синие, как фиалки.

В сердце сэра Эндрю вспыхнула страсть. Он не мог более терпеть, ворвался в дом, схватил самую красивую из девушек, перебросил через плечо и выскочил на порог. Сестры побежали следом, цепляясь за его одежду, плача и умоляя отпустить пленницу. Но сэр Эндрю безжалостно отшвырнул их, перебросил добычу через седло, вскочил на коня и пустился прочь.

Он несся как безумный, опасаясь, что фейри снарядят погоню. И точно: ветви деревьев хлестали его по лицу, ветер норовил выбить из седла, а вскоре за конем побежала стая волков.

Господь в тот день благоволил к сэру Эндрю, и он сумел выбраться из леса невредимым, лишь загнав насмерть коня, но зато сохранив добычу. Он ввел пленницу в дом, оказывая ей всяческое почтение и окружив таким вниманием, словно она была сама королева. Ибо, при всей своей страстности, владелец Баскервиль-холла понимал: с фейри невозможно обойтись как с простой крестьянкой. Поэтому сэр Эндрю задумал жениться на прекрасной деве и тут же сделал ей брачное предложение.

В ответ фейри разрыдалась и сказала, что лучше умрет, чем станет супругой похитителя. Она заперлась в комнате, трое суток не выходила оттуда, отказываясь от пищи и воды. Сэр Эндрю проводил под дверьми дни и ночи, ласковым голосом уговаривая прекрасную деву смилостивиться и принять его любовь.

Наконец девушка смирилась. Она вышла из комнаты и сказала: «Я стану вашей женой, и с этих пор ваш род будет охранять сила фейри. Но стоит вам обидеть меня – и я исчезну, а на род Баскервилей падет проклятие леса».

Сэр Эндрю с восторгом согласился и поклялся, что не станет обижать жену. Они вступили в брак и пять лет были счастливы. Фейри родила сэру Эндрю трех сыновей, столь же прекрасных, синеглазых, как она, и черноволосых, как отец.

Но однажды любвеобильная натура Баскервиля взяла верх. На охоте он встретил в лесу молодую крестьянку и совратил ее. Вернувшись же домой, обнаружил, что супруга исчезла, оставив на него детей. С тех пор род Баскервилей преследует проклятие фейри – везение отвернулось от нас, на протяжении всей жизни нам сопутствуют горести и неудачи».

Думается, Холмс, на этом роде явно лежит слишком много старинных проклятий. Хотя, возможно, это признак древности семьи?

Прочтя манускрипт, я аккуратно убрал его на место и покинул библиотеку. Размеренный и торжественный язык рукописи навеял дремоту. Я вернулся в комнату и лег спать.

Уже засыпая, на грани сна и бодрствования, услышал доносившийся из-за окна странный звук. Это был вой какого-то животного – протяжный, надрывный, полный тоски и вместе с тем яростный. Кто знает, Холмс, быть может, легенда семьи Баскервилей – не такая уж сказка?

Дан

– Новое убийство в Ист-Энде, – сказал Лестрейд.

Инспектор выглядел не лучшим образом: вот уже почти месяц, как полиция прекратила розыски Потрошителя, уверившись, что убийца – Михаил Острог, который благополучно сидел в тюрьме, ожидая суда. После его ареста цепочка кровавых преступлений оборвалась на целых двадцать пять дней.

И теперь вид у Лестрейда был потерянный: усики жалко обвисли, плечи поникли, а от взгляда веяло тоской больного спаниеля.

– Снова ошибка, Холмс, – простонал он.

Дан отодвинулся от двери, приглашая его войти.

– Нет, Холмс, некогда. Собирайтесь, поехали, карета ждет.