Знак Разрушения

Киадская вода в эту пору года холодна, как дыхание смерти. Сын Тремгора почувствовал, как ледяные сверла ввинчиваются в уши, как все тело от макушки до пяток сковывают цепи безволия, как спазмы овладевают сердцем, замедляя его удары. Но он преодолел первый упадок сил и на ощупь поплыл вдоль покатого борта корабля, переходящего где-то внизу в короткий киль.

Там он нащупал в леденящей темноте осклизлый канат и, перебирая по нему руками, уткнулся во что-то мягкое, податливое, эластичное.

Спустя несколько коротких мгновений, сошедших за полноценную вечность, Элиен почувствовал на своем правом запястье прикосновение чужих, показавшихся очень горячими пальцев, которые потянули его еще дальше, на глубину. Но сын Тремгора не почувствовал испуга. Слуги Октанга Урайна холодны, как снега Северной Лезы, а обжигать теплом под силу лишь рожденным женщиной людям.

Сын Тремгора с готовностью подчинился приглашению Герфегеста и вскоре ощутил под своими ладонями жесткий металлический обруч, служивший, как понял Элиен, каркасом для полушария из того податливого эластичного материала, с которым он столкнулся до этого.

Воздух в легких Элиена подходил к концу, когда внезапно прямо перед ним вспыхнул ровный и неяркий свет. Элиен понял все.

Воздушный колокол. Похожие, но более крупные сооружения используют в Варане для строительных нужд в гаванях и портах.

Их воздушный колокол смахивал на яйцо из очень толстого шелка. У яйца удалена часть скорлупы, и там для жесткости укреплен железный обруч, на котором на коротких тросиках подвешено множество гирек – балласт.

За этот обруч сейчас и держался Элиен. Не мешкая, он поднырнул под обруч и оказался внутри воздушного колокола.

Герфегест уже был там. Его лицо выражало довольство дельцем, которое они так ловко провернули.

Яйцо изнутри было несколько больше, чем казалось снаружи. А главное – в нем были воздух и свет. Под куполом была привешена лампа, похожая на огромного светляка.

Воздух в колоколе был затхлым и влажным, но в тот момент он показался сыну Тремгора слаще Меда Поэзии.

– Там осталось мое оружие, – прошептал Элиен. – Все, ради чего я…

– Не сейчас, – тихим шепотом ответил Герфегест. – Нам надо бежать, и притом как можно скорее. Я вернусь. Подожди здесь.

Герфегест выхватил из-за пояса кинжал и, поднырнув под край колокола, исчез. Колокол несколько раз вздрогнул и затем медленно тронулся с места.

Киад понес его на восток, и одновременно с этим балластные гирьки потянули его вниз. Элиен уже начал беспокоиться, что уплывет без Герфегеста, когда тот наконец-то вернулся.

– Ну вот и все. Поплыли.

Элиен не находил слов, чтобы выразить свое восхищение. Несмотря на то что нижняя часть его туловища находилась в воде и сын Тремгора осознавал, что со временем они рискуют окоченеть до смерти, он был свободен и рядом с ним был его друг. Единственный и верный друг.

– Спасибо тебе.

Ничего, кроме этих бесхитростных слов, не пришло ему на ум. События развивались слишком стремительно. Еще полчаса назад он был в заточении у Урайна, а теперь здесь, на глубине в двадцать локтей, уходит от герверитской погони. Воистину судьбы переменчивы, как весенний ветер.

Ноги коснулись илистого дна. Герфегест незамедлительно отрезал одну гирьку. Колокол стал немного легче. Потом еще одну, Элиен ощутил, что колокол сейчас почти ничего не весит.

Все, погруженное в воду, теряет в своем весе около того же, сколько по весу воды вытесняет само. Закон Норо из Суэддеты.

– Ну а теперь надо прыгать, – сказал Герфегест и с силой оттолкнулся ногами ото дна.

Колокол подскочил вверх и, подхваченный течением Киада, проплыл локтей сто, прежде чем их ноги вновь увязли в илистом дне.

Так они и бежали от погони Урайна. В глухой черной осенней ночи, в ледяной воде, двое прыгали, отталкиваясь ногами ото дна, а Киад влек их вниз по течению, вдаль от Варнага, от Серебряных Птиц, от Шета окс Лагина, от измененного Хуммером бытия, которое хуже смерти.

* * *

Элиену казалось, что прошли долгие часы, а быть может, и дни. Как еще слушаются ноги? Как еще достает легким воздуха под этим невесть из чего сработанным куполом?

Сын Тремгора не знал ответов. Он нечеловечески устал, да и его спутник, по всему видно, тоже. Светильник лучился еле-еле, их окружал почти непроглядный мрак.

– Все. Больше нельзя, – прохрипел Герфегест. – Придется всплывать.

Элиен согласно кивнул, не думая о том, что в темноте его движение едва ли будет замечено.

Колокол несколько раз вздрогнул. Герфегест обрезал веревки, на которых был подвешен балласт.

– Бросаем колокол и выгребаем подальше от него, – скомандовал Герфегест.

Легко было сказать “выгребаем”. Руки Элиена с неимоверным трудом ворочались в свинцовой воде. Он ничего не видел, в ушах нарастал равномерный гул, тело пронизывал холод.

Сейчас он казался себе крохотным лягушонком, которого судьба забросила в океанические воды Северной Лезы. Он жалел, что не рожден эверонотом. Этим небось по силам проплыть под водой весь Киад от истоков до Ориса.