Знак с той стороны

– Девять лет назад ваш муж занимался поисками этого же человека, – начал объяснять Шибаев. – У моего клиента сохранилась квитанция из «Экскалибура» на оплату услуг. И я хотел поговорить с Павлом Семеновичем…

– Девять? Немалый срок. Так ты его нашел или нет?

Шибаев ухмыльнулся – она перешла на «ты», видать, признала за своего.

– Я его не нашел. Ищу. Вот решил узнать у вашего мужа.

– А клиент тоже не знает?

– Никто не знает. Клиент умер. Я думал, может, у Павла Семеновича что-нибудь есть…

– Да мы закрылись семь лет уже, почитай. Мне никогда название не нравилось и не выговоришь сразу. Дочка придумала. Паша всю жизнь в Посадовке участковым служил, а на пенсии начали бизнес. А когда Паша стал прибаливать, мы и закрылись. А как фамилия?

– Руданский Николай Андреевич. Он искал свою первую жену и ребенка. Ее фамилия Волох. Валентина Волох. Мальчика, возможно, зовут Игорь.

– Руданский… – задумалась она. – Не помню. И Валентину Волох не помню. Он мне всегда рассказывал, что и как, я многих помню. Память, правда, подводит, как решето стала, дырявая совсем. Себя не каждый день помнишь, не то что чужих. Руданский… – повторила она. – Нет, не помню.

– Я не мог бы посмотреть архив Павла Семеновича? – спросил Шибаев.

– Да какой архив! – Она рассмеялась. – Ну, была пара ящиков с бумажками. А Паша, как пошел на пенсию окончательно, все сжег. Я помру, говорит, а тут всякие тайны, неизвестно, кому в руки попадут. Здесь и сжег, в саду. А пепел под яблони прикопали.

– Может, у Павла Семеновича был помощник?

– Да не было у него никого, все сам. Потому и закрылись, что сам. Был бы кто, передал бы дело. Жалко до слез было. Он с год опомниться не мог. Думал зятя приохотить, у нас зять этот… по финансам, вроде бухгалтера, проверяет налоги. А у Паши давление, и хуже видеть стал. Я ему и сказала: хватит, Паша, пора и честь знать. Вон, дом разваливается, сад тоже, хозяйская рука везде нужна, а ты все в разъездах, света белого не видишь. Он на меня руками замахал, кричит, да я ж без работы не могу! Лучше сразу в могилу! Тут у нас на счастье внучка родилась, дочка почти сразу на работу пошла, а Леночку к нам. Ну, Паша и смирился. Очень ее любил… Как фамилия, ты сказал? Руданский? Нет, не помню такого, уж извини…

«Экскалибур» можно было вычеркивать и не гадать на кофейной гуще, нашел Данилюк Руданского-младшего или не нашел. Если Валентина Волох вышла замуж и выехала из Зареченска в неизвестном направлении, то вряд ли. Тем более никто не знает фамилии нового мужа. Придется поднимать архивы строительной организации, которая ставила в Зареченске консервный завод, искать тех, кто там работал и, возможно, помнит, кто женился на местной. А с другой стороны, вполне вероятно, что именно это и проделал бывший участковый.

Но, но, но… можно попробовать зайти с другой стороны. По дороге из Посадовки проклюнулась у Шибаева некая мысль… Только нужно хорошенько продумать, как повести игру. Не последнюю роль в задуманном играл покойный Руданский, вернее, его характер, который Шибаев уже представлял себе в достаточной мере.

А уж если случится облом, то пойдем по архивам, ничего не поделаешь.

Недолго думая, он свернул в сторону дома. Алик на работе, никто не будет задавать дурацкие вопросы и лезть в душу. Заодно перекусим и примем душ. И наметим план действий…

Глава 19 Поиски тины

Он отоварился в «Магнолии», выстояв недлинную очередь. Вино, конфеты, апельсины – и с красивым пакетом зашел в цветочную лавку. Постоял, рассматривая цветы, поколебавшись, указал девушке на пышные бледно-розовые цветки. Не знаю, как называются, сказал, мне эти. Азалии, ответила девушка. Сунув руку в карман, он обнаружил там листок с адресом и телефоном Тины, нацарапанным горничной Светой. Сложив цветы и пакет на пассажирском сиденье, Шибаев задумался. Он сказал Алику, что Тина его не интересует. Видела она привидение, не видела – не его дело. Кто там кому являлся… Это даже не смешно. Тина принимала по ночам коньяк, с пьяных глаз и не такое привидится. А то, что она так внезапно исчезла, ни о чем не говорит. Да и что значит «исчезла»? Не исчезла, а ушла по-английски, не попрощавшись. Она не любила домашних Ады Романовны, и они платили ей тем же. Потому и не попрощалась. Тем более если прихватила деньжата. Со Светой – другое дело, они подружилась, и уход втихаря не совсем понятен. Спешила? На похороны Ады Романовны она не пришла – почему? В досаде, что осталась без обещанных денег? Кстати, о деньжатах из спальни покойной тоже неясно – то ли пропали, то ли нет. Если Тина украла их, то понятно, почему сбежала. И опять-таки это не его, Шибаева, дело. Вика доложила Андрею, вот пусть у него голова и болит. Все верно, но если связать шаги в коридоре с тем, что Ада Романовна умерла внезапно, да еще с музыкальной шкатулкой, которая вдруг включалась по ночам, то очень похоже, что кому-то понадобилось пугать старую смертельно больную женщину. В чем смысл?