Знак свыше

Даша поправила перед зеркалом ожерелье и вышла из спальни. Служанки, столпившись у двери, восхищенно смотрели ей вслед. Саид же подвел девушку к лифту, который доставил их на последний этаж дворца. Затем они несколько минут шли по роскошно обставленным комнатам, пока, наконец, не оказались в выложенном мрамором холле.

Даша заметила высоченные двери, около которых стояли два темнокожих, облаченных в ливреи, человека, услышала классическую музыку, лившуюся из зала. Генерал Саид, восхищенно взглянув на девушку, прошептал:

– Вы затмите всех на этом сборище комедиантов, негодяев и глупцов!

А затем кивнул дворецким в ливрее, и те распахнули двери. Даша на мгновение зажмурилась от света, ослепившего ее, а потом услышала, что музыка стихла. Она находилась на пороге огромного, уходившего вдаль зала. Он был заполнен гостями – мужчины были или в смокингах, или в военной форме, по большей части с массой орденов и с разноцветными лентами поперек груди, а вот женщины вырядились одна экзотичнее другой.

И только по прошествии нескольких мгновений Даша поняла, что ее ослепил не свет, а сияние дамских украшений. Похоже, каждая из приглашенных пыталась перещеголять соперницу не только изысканностью и эксцентричностью туалета, но и количеством каратов вокруг шеи, запястий и в ушах.

Даша почувствовала, что сотни пар глаз устремлены на нее. Она несколько смутилась и кинула взор на Саида, стоявшего за дверью. Тот, ободряюще улыбнувшись, сказал:

– Вы затмеваете всех, даже все эти побрякушки!

Отчего он стал таким добрым? Как будто… Как будто он что-то замышлял! Но времени на раздумья не оставалось. Даша шагнула вперед. Гости расступились перед ней, как перед хозяйкой бала, и вдруг Даша поняла: она ведь и есть хозяйка бала! Наконец она увидела некое подобие подиума, на котором стояло троноподобное кресло, видимо, то самое, которое постоянно освящали шаманы, а подле него – Ганнибала Аль Бадраффи.

Он был весь в черном – только не в смокинге или вечернем костюме, а в безразмерном балахоне, больше похожем на ночную рубашку, на ногах у него были стоптанные туфли, а вокруг головы была повязана черная же косынка, украшенная, правда, в центре нестерпимо сверкающим огромным драгоценным камнем.

Гости расступались и расступались, словно подводя Дашу к трону. Аль Бадраффи, улыбаясь, спустился к ней. И тут Даша поняла, что напоминает ей эта сцена – еще бы, великий бал у сатаны! Получается, что ее отец-диктатор был Воландом, а она сама – Маргаритой?

Все эти мысли вихрем пронеслись у нее в голове, пока она подходила к Ганнибалу. Тот накрыл ее руку своими ладонями и произнес:

– Да, я снова и снова убеждаюсь – ты моя дочь! И для этого не требовалось никакого анализа ДНК!

Он кивнул, и с потолка упало, раскатываясь, огромное алое полотнище, на котором были вытканы две золотые цифры: «30». Внезапно Даша вспомнила, где находится – во дворце одного из самых жестоких и кровавых в мире диктаторов. И вся эта небывалая роскошь оплачена простыми жителями страны, которой уже в течение трех десятилетий управлял полковник Аль Бадраффи. И ее платье, и ожерелье тоже куплены на деньги этих людей!

Даше стало не по себе, но ничего поделать было нельзя. Аль Бадраффи уже начал произносить речь на арабском. Даша оглянулась и увидела малыша Далила, который был очень рад ее видеть. Зато лицо Айны, облаченной в лиловое платье, с жемчугами невероятных размеров вокруг тройного подбородка, по цвету приблизилось к ее одеянию. Там же находилась и приземистая полная женщина, законная супруга Ганнибала, которая больше походила на служанку, чем на Первую Леди.

До Даши донеслись аплодисменты и подобострастные крики. Она заметила, что гости снова смотрят на нее. Даша взглянула на Аль Бадраффи, а тот пояснил:

– Я только что официально признал тебя своей дочерью!

Девушка смутилась и сказала:

– Но ведь у меня уже есть отец…

Ганнибал ухмыльнулся:

– Тот русский, который тридцать лет обманывал тебя? Нет, такой отец тебе не нужен! Ты – моя дочь! Твое место – во дворце! Представь, что и эти хоромы, и эти наряды, и эти побрякушки принадлежат тебе! Более того, и эти аплодирующие тебе люди тоже принадлежат тебе! Думаешь, мне не приходила в голову мысль вызвать в зал десяток-другой охранников и приказать им расстрелять этих тунеядцев и подхалимов? Тебе, дочь моя, принадлежит вся эта страна!

Даша заметила, что глаза Ганнибала налились кровью, подбородок задергался, а на висках проступили вены. Да, он был не только любящим и щедрым отцом, но и чрезвычайно опасным, неуправляемым психопатом.

Мило улыбнувшись ему, девушка поблагодарила его, хотя больше всего на свете она хотела очутиться в московской больнице, где лежал ее отец – ее настоящий отец! Другого у нее не было и быть не могло!

Тем временем прием продолжался. Снова зазвучала музыка, возникли вышколенные официанты, подававшие прохладительные напитки. Краем глаза Даша заметила Рамаля, взявшего одного из официантов за грудки и требовавшего от него подать спиртное. Тот в ужасе оглядывался, понимая, что Рамаль, впавший в гнев, страшнее голодного саблезубого тигра.