ЗНАК ВОПРОСА 1997 № 03

Вы в этом сомневаетесь? А вот создатели древних мифов — нет. Вспомните печально знаменитое «яблоко раздора» из садов гесперид. Внучка Хаоса и дочь Ночи, богиня раздора Эрида, которую, как и колдунью из сказки «Шиповничек», не позвали на пир, почувствовала себя уязвленной. Правда, в отличие от злой колдуньи Эрида не стала оглашать пиршественный зал губительными заклинаниями. Она поступила хитрее и подбросила пирующим соблазнительное яблочко с провокационной надписью: «Прекраснейшей». Провокационной потому, что легко сказать: «Прекраснейшей». Но какая женщина без колебаний и множества оговорок согласится признать красивейшей другую, особенно, если женщина эта — богиня, привыкшая к обожанию бесчисленных поклонников?

Расчет Эриды оказался верным, и яблоко, принесенное Гераклом из далеких садов гесперид, сыграло с античными героями злую шутку, напоминающую об участи библейских Адама и Евы. Прямо на пиру разгорелся ожесточенный спор. Три богини — Афина, Гера и Афродита — громко заявляли о своем законном праве называться прекраснейшей. На свою беду спор этот должен был решать симпатичный и мужественный Парис, которому было предсказано, что он станет виновником гибели Трои.

Не знаю, как сейчас, но в те далекие времена явно не обошлось без закулисных интриг и коварных посулов: конкурсантки стали наперебой предлагать Парису свои дары. Богиня мудрости и справедливой войны Афина обещала ему в случае «правильного выбора» невиданную храбрость и сопутствующие ей блестящие победы и воинскую славу. Жена Зевса Гера — власть над гигантским царством, охватывающим всю Азию. Рожденная из пены морской (а точнее, из попавшей в морские воды «крови» оскопленного Урана), покровительница плотской любви и женского очарования Афродита в свою очередь сказала Парису, что, отдав предпочтение ей, получит руку и сердце прекрасной Елены, с которой не может сравниться ни одна из смертных женщин.

Парис оказался настоящим мужчиной и предпочел последнее. Яблоко досталось Афродите, что было, пожалуй, справедливо: как-никак, а тот конкурс был конкурсом красоты. Не смутило Париса и то, что Елена была уже замужем за спартанским царем Менелаем. Афродита помогла Парису вскружить голову Елене, похитить ее из дома мужа и увезти в Трою. Похищение стало причиной Троянской войны; и вполне понятно, что две другие богини, недовольные парисовым судейством, начали энергично помогать обиженным троянцами грекам. Надо же! Такая долгая и губительная война, повлекшая за собой столько смертей, а причина — спор о женской красоте и очарование чужой супруги!

Сходные коллизии разворачиваются и в индийском эпосе «Рамаяна». И здесь ракшас Равана похищает жену царевича Рамы — несравненную Ситу, после чего оскорбленный царевич идет войной на царство ракшасов. Разворачивается грандиознейшая битва, и стольный град коварного женокрада, подобно Трое, гибнет в пламени. Опять увлечение женскими прелестями вырисовывается причиной катастрофических потрясений. «Ищите женщину!» — как сказали бы французы. Не будем чрезмерно углубляться в мифы и эпос и искать в них, следуя писку новейшей моды, стенографическое описание тех или иных событий. Здесь для нас мифы важны, как зеркало души. Зеркало, высвечивающее значимость красоты в человеческой жизни. Заметим только, что известны мыслители, которые пытались проследить примеры этой значимости в истории, запечатленной уже не в мифах, а в анналах. В свое время оригинальнейший французский мыслитель Блез Паскаль задумчиво писал о красоте: «Это нечто, столь малое, что затрудняются его определить, движет Землей, принцами, армиями, всем миром. Будь нос Клеопатры короче, лик земли был бы иным».

Можно, конечно, спорить, нос ли Клеопатры, либо иные ее чисто женские достоинства, или же богатства и мощь Египта, царственной правительницей которого она была, прельстили сначала Цезаря, а затем и Антония. Но остается фактом, что с обеими Клеопатра была близка как женщина и от Цезаря в 47 г. до н. э. даже родила сына Цезариона, объявленного ею «сыном Исиды», то есть царем-богом. И судя по тому, что нам известно, без женского очарования тут вряд ли обошлось, хотя сохранившееся изображение этой легендарной царицы может и не вызвать бури восторгов. (Еще один вопрос о красоте.) Однако дело не в этом, а в том, как воспринимали Клеопатру современники и на что они были готовы пойти ради нее. Еще любопытнее то, что, вполне возможно, на ход известных исторических событий могла влиять значимость не только женской, но и мужской красоты, причем порою самым неожиданным образом.