ЗНАК ВОПРОСА 1997 № 03

История, и отдаленная от нас, и самая недавняя, показывает, что портрет этот любопытнейшим образом двоится, эстетически раскалывается. С одной стороны духовное противостоит телесному. Поэтому проповедник, концентрируя в себе мощнейший духовно-нравственный заряд, может быть вызывающе неказист, как апостол Павел или Франциск Ассизский… Более того, убог, как (да простят меня за то, что я помещаю это имя в один ряд с уже названными — ведь речь идет о внешности — облике) лидер ставшей одиозной организации «Аум Синрике» Секо Асахара…

Не вдаваясь в полемику об истинных и ложных Учителях, о подлинной и мнимой духовности, приведу только фрагмент из популярной в свое время легенды о Фекле, бросившей своего жениха ради апостола Павла, чьи речи привели ее в восторг. Фрагмент, описывая внешность апостола, с удивительной рельефностью передает эстетику этого рода: апостол мал ростом, лысый, кривоногий, «с выгнутыми коленями, с длинным носом, он был очень симпатичен и похож не то на ангела, не то на человека. К сожалению, — замечает К. Каутский, излагающий эту легенду в своей книге «Происхождение христианства», — мы не узнаем, какая из этих черт относится к ангельскому лику». Как видим, и здесь апостол выглядит привлекательным в глазах своей преданной последовательницы. Однако это — не привлекательность привычной красоты. Скорее, это привлекательность духа, рвущегося из хилого тела.

Но… с другой стороны, духовное преображает и внешний облик, как бы озаряя человека изнутри, словно мощная лампа, свет которой неистово бьет даже из-под незатейливого абажура. И вот уже лик достигшего просветления Гаутамы становится столь прекрасным, что пришедшая в лес селянка принимает его за бога.

Эстетически (а не только нравственно и по иным причинам) привлекателен и современный иконописный и кинематографический образ Христа. О святой же Кларе средневековый автор писал: «Ее ангельское лицо после молитвы становилось еще прекраснее, так оно сияло радостью. Господь воистину милосердный и щедрый так обласкал светлыми лучами свою бедную маленькую супругу, что Божественный свет струился от нее и распространялся вокруг».

Но под давлением самой жизни этот духовный идеал очень часто либо уступал более телесному, либо сливался с ним. Заметим, что уже Христос (как Его обычно представляют) высок и статен, а не только привлекателен лицом. Хотя и не атлетичен. Но ведь и Аполлон — символ мужской красоты на многих статуях тоже далек от Геракла: краса его скорее нежна, быть может, даже хрупка и утонченна.

А вот и «ангельский доктор», знаменитый средневековый богослов Фома Аквинский. Он уже не просто светоносен, а и могуч, так что в Южной Италии был прозван Сицилийским Быком. По утверждению одного доминиканца, «когда св. Фома прогуливался на лоне природы, народ, работавший на полях, бросив свои занятия, устремлялся ему навстречу, с восхищением созерцая его величественную фигуру, красоту его человеческих черт; в гораздо большей степени их толкала к нему его красота, чем его святость».

А далеко-далеко на Востоке придворная дама писала: «Проповедник должен быть благообразен лицом. Когда глядишь на него, не отводя глаз, лучше постигаешь святость поучения. А будешь смотреть по сторонам, мысли невольно разбегутся. Уродливый вероучитель, думается мне, вводит нас в грех».

Не хочу показаться кощунственным и оскорбить чьи-то религиозные чувства. Но поскольку речь идет именно о внешнем, о том, что привлекает в облике Духовного Лидера, постольку нельзя не упомянуть и об иных лидерах, апеллирующих к Духу и Тайне, в том числе и тех, тип которых сочно обрисован жившим во II веке Лукианом в памфлете «Александр, или Лжепророк». «… Итак, Александр был высок, красив и в чем-то действительно богоподобен: кожа его отличалась белизной, подбородок был покрыт редкой щетиной; волосы Александр носил накладные, чрезвычайно искусно подобрав их к своим, и большинство не подозревало, что они чужие. Его глаза светились сильным и вдохновенным блеском. Голос он имел очень приятный и вместе с тем звучный. Словом, наружность Александра была безупречна».

Возможно, небезупречно, но очень эффектно выглядели и многие другие «пророки» и «духовные наставники». Вспомним хотя бы Григория Распутина или Абая, адепты которого забили насмерть популярного актера, литератора и спортсмена Талгата Нигматулина: «Высокий, смуглый, с черными усами и черными же горящими глазами, экспрессивно и уверенно рассуждающий о материях весьма загадочных, коротко знакомый со всеми известными экстрасенсами, он производил неотразимое впечатление в литературных «салонах» Москвы (и не ее одной)».

Показательно, что меняется отношение и к должному внешнему виду рядовых служителей Духовности — теперь уже безо всяких кавычек. В том числе и женщин. По сути дела, совсем недавно — каких-то семьдесят лет назад В. Маяковский описывал постные лица и фигуры монахинь, глядя на коих можно было бы свести скулы от зевоты: