Знаки и чудеса

Казалось бы, напрашивается вывод, что с созданием полного буквенного письма вообще закончилось развитие письменности и едва ли мыслим дальнейший прогресс в этой области. Однако подобный вывод не оправдан. Все современные буквенные письменности страдают двумя недугами. Один из них становится особенно заметным при письменных сношениях между разноязычными народами. И латинские, и русские, в арабские буквы обозначают в разных языках, пользующихся одним и тем же алфавитом, а часто даже и в одном и том же языке весьма различные звуки. Это относится не только к английскому с его сложным правописанием. Можно обратиться к русскому языку и сопоставить о в словах дом и Москва или в в словах волк и Петров! Подобные примеры легко умножить.

Второй большой недостаток: не так-то просто выписывать наши алфавитные знаки, да еще притом красиво и четко! Этот недостаток пытались и пытаются устранить созданием всевозможных сокращенных систем письма. Но и они все тоже несовершенны — в каждом отдельном случае они рассчитаны на своеобразие и потребности отдельных языков. Вспомогательные «единые» сокращенные письменности, которые равным образом употребительны для нескольких языков, не могут иметь успеха, несмотря на то что они уже изобретены и составлены.

Однако первый существенный изъян — отсутствие точности при передаче звуков различных языков — довольно удачно преодолевается уже в течение продолжительного времени, хотя, правда, только в узкой области собственно языкознания, прикладной фонетики и преподавания языка. Это достигается введением различных систем научных звуковых письменностей. Вероятно, не слишком много берет на себя тот, кто предсказывает широчайшее распространение и продолжительнейший успех системе звукового письма Международной фонетической ассоциации. Эта система письма базируется на двух основных положениях: 1) обозначать любой звук всех языков только одним знаком; 2) всегда употреблять один и тот же знак для одного и того же звука. Думается, здесь заложена возможность решения одной почетной задачи: создания смелой комбинации — международной сокращенной письменности, базирующейся на международном звуковом письме.

Настоящая глава, представляющая собой общее введение к теме «письмо и письменности», оказалась бы неполной без двух существенных замечаний. Одно из них — это указание на необычайно значительную роль, которую играет писчий материал в оформлении внешнего вида письма. При рассмотрении истории дешифровок необходимо постоянно обращать внимание на то, чем и на чем были начертаны письмена, подлежащие дешифровке. В ходе изложения деятельности дешифровщиков нам не раз представится случай вернуться к этому вопросу. Хотелось бы уже здесь предупредить, что употреблялись и употребляются различные письменные принадлежности и самые разнообразные писчие материалы: камень, глина, бумага, ткани всяких видов, кожа (пергамент!), дерево, стекло, металлы, воск и другие. Не так уж много времени прошло с тех пор, как из школ были изгнаны аспидная доска и грифель. На древесной коре и лыке, листьях растений и костях не только писали ранее, но кое-где пишут еще и поныне. И прежде чем начать писать гусиным пером и тростниковым калямом, прежде чем начать рисовать кистью, взять в руки стиль и лопатку, скребок, кисточку для письма и граверный резец, человек уже пользовался, как нам известно, в качестве письменной принадлежности своим собственным пальцем, наподобие того, как им и по сей день пользуются дети, играя в песке.

Знакомство с писчим материалом позволяет нам понять и другую сторону истории письменности. Именно на основании этого можно объяснить, прчему одни древние языки и письменности исчезли бесследно, а от других сохранились лишь отдельные фрагменты, тогда как третьи, вверенные трудно-разрушаемому материалу, остались невредимы и смогли открыть нам свои чудесные тайны.

Вначале мы говорили, что всего насчитывается до четырехсот письменностей, и сделали попытку описать всеобщее развитие письма. Отдельные этапы этого развития, как и родство между отдельными письменностями и их зависимость друг от друга, не поддаются графическому изображению. Мы помещаем здесь — лишь как маленький фрагмент этой не созданной еще грандиозной картины — «родословное древо» латинского алфавита (по Э. Герингу). Таблица, правда, не полна и в своем стремлении к упрощению заходит, пожалуй, слишком далеко (особенно в финикийско-греческо-этрусской линии); и тем не менее она позволяет получить ясное представление о тех связях, которые покажутся нам и новыми и поразительными (рисунок 13).

Рис. 13. Эволюция алфавитов от египетских иероглифов до римских букв

II ЗАГАДКА СФИНКСА Дешифровка египетской письменности