Знаки-Собаки

Оригинальная статуя была черной, но у девочки обнаружилась только темно-синяя краска в аэрозольном баллончике. Ее достоинство состояло в быстром высыхании, а недостаток – в сильном запахе, который мог просочиться до первого этажа и заинтересовать маму.

Сита подбежала к окну, распахнула форточку, чтобы пустить больше воздуха, заметив в дальнем конце улицы Посейдона.

«Значит, рядом и Грета. Надо им сказать, чтобы далеко не уходили. И только бы их сегодня никто к себе не взял!»

На понятном Посейдону человеческо-собачьем языке Сита сообщила просьбу, и пес два раза одобрительно гавкнул.

Работать баллончиком одно удовольствие. Краска ложится ровно и мгновенно сохнет. Но от запаха хоть беги. Форточка не сплавлялась с возложенной на нее задачей, и запах краски расползался по дому – Сита работала слишком старательно. Надо было что-то придумать, ведь Лора могла учуять синтетический аромат.

Только тут Сита вспомнила о вентиляторе. Всю зиму он простоял на своей длинной ноге в углу комнаты, накрытый от пыли пледом.

Пропеллер заработал, и запах как будто начал рассеиваться. Сита продолжала творить. В правую руку надо было вставить меч, а что было в левой? Девочка не помнила. Как же она не обратила внимания!

Ее фантазия стала предлагать незатейливые варианты. Щит отпадал – слишком большой, и она бы его запомнила. Может быть, другое оружие? Сите показалось, что в левой руке могло быть что-то круглое. Но что?..

Время шло, решение не приходило, а действовать нужно сейчас. Она стала разукрашивать лицо по уже высохшему слою.

– Сита, что это за запах? – донеслось снизу.

Девочка крикнула в ответ, что рисует, и принялась поспешно придумывать, куда спрятать свое ваяние. Когда Лора вошла, не было ничего странного, кроме запаха и работающего вентилятора.

– Ты сама догадалась включить? – мама кивнула головой на вентилятор. – Молодец! Но зачем эта противная краска, с ней только на улице можно работать. Покажи, что ты ею рисуешь?

Сита молча протянула маме только что выполненный эскиз… головы. Это было первое, что пришло ей на ум – темно-синяя мужская голова с красной шеей, оставшейся от закрашенного рисунка остроконечных морковных пучков, дальше ничего нарисовано не было – не успела.

– Что за ужас? Почему у тебя отрубленная голова? Знаешь,… хватит комиксов на ночь – из-за них у тебя кошмары. Теперь еще и в творчество вторгаются!

Девочка подумала, что папа ничуть бы не испугался головы, а может, даже похвалил бы. Девочка знала, что отец бесстрашен и лишен брезгливости. Полковник мог легко на ночь смотреть фильмы с обезглавленными трупами на весь гигантский экран или стрелять в компьютерной игре, а через десять минут храпеть в крепком сне.

Сита так не умела. Чтобы после страшного фильма сразу заснуть?.. Но она искренне хотела быть бесстрашной, как папа. Ничего не ответив, девочка забрала у мамы лист.

– Как ты догадалась включить обдув? Смышленыш ты мой! – Лора чмокнула ее в макушку и направилась к выходу из комнаты, раздумывая, как скоро она сама додумалась бы воспользоваться вентилятором в подобной ситуации и что по части смекалки дочка пошла в деда.

В памяти всплыл сгоревший дом Серафима. Пожар случился на другой день после того, как Лора забрала статуэтку. Страховщики сказали, что короткое замыкание. На пепелище стоял такой же, только закоптившийся вентилятор с оплавленными лопастями. Оказывается, все два года он был в рабочем режиме, но включался на несколько часов в день в определенное время. Его-то и коротнуло.

Кто бы знал?

– Ой, до конца рабочего дня надо дозвониться до страховой фирмы, – Лора заспешила к телефону.

К счастью дочки, мама не заметила, что в углу на табурете возвышалась первая в Ситиной жизни скульптура, прикрытая пледом, под которым всю зиму провел их домашний вентилятор.

Глава 33.

Для Посейдона и Греты это была не первая работа в упряжке. Сита несколько раз пользовалась транспортными услугами друзей, запрягая их в ошейники из лент. К ободкам она привязывала поводок, который в другое время служил для нее ремешком. Каретой служил скейтборд, на задний край которого усаживалась наездница, а ноги она упирала в передний. Искусство езды заключалось в умении лавировать мышцами бедер и ягодиц даже на незначительных поворотах.

Грета и Посейдон любили Ситу, и все, что радовало ее, обязательно радовало их. Так устроено большинство собак – отдать все без остатка тому, кого любишь. Посейдон был попроще и мог возить девочку до изнеможения. Лишь когда уставал окончательно и движения становились медленными и натужными, он высовывал язык и, оборачиваясь на Ситу, часто мигал глазами. Та все понимала и прекращала свое веселье, чтобы друг отдохнул. На следующий день Сита любила устроить псине сюрприз.

Заблаговременно Сита закапывала «секрет». Под собранные в кучи опавшие листья она упрятывала лучшие мясные деликатесы из семейного холодильника. Потом девочка отыскивала Посейдона своим условным сигналом и принималась бросать ему палку, чтобы тот приносил ее обратно. Невзначай она кидала палку на кучу листьев с «секретом».