Знаки судьбы

– Правда? А вот мне думается, что дело отнюдь не только в этом. Я видел вас двоих вместе прошлым вечером, буквально через несколько часов после того, как начал за тобой слежку. Она очень к тебе тянется. И тебе, я уверен, нравится вовсе не одна ее музыка.

Вэнь Чэнъюй молчал. Он либо изумился до потери дара речи, либо просто не мог заставить себя это отрицать.

– Я искренне верил, что ты отрекся от своей стези палача, – с вкрадчивой настойчивостью сказал Ло Фэй. – Ведь ты нашел ту, с кем хотел бы связать свою жизнь…

Вэнь Чэнъюй плотно зажмурился.

– Назавтра я обнаружил, что ты тайком пустился вслед за Чэнь Тяньцяо. Всю дорогу от Чэнду до самого Хайкоу я висел у тебя на хвосте. Трудно передать словами, что я чувствовал, когда следовал за тобой. Я знал, что наконец близок к задержанию Эвменид, но это был не тот исход, которого я действительно желал. – Ло Фэй издал вздох. – Почему? Почему, после всего этого, ты все же не сошел со своего гибельного пути?

– Зачем ты стер конец той записи? – спросил Вэнь Чэнъюй, по-прежнему не открывая глаз.

– Ты его разве слышал? – удивленно спросил Ло Фэй.

– Мой наставник предвидел все варианты до единого. – Вэнь Чэнъюй иронично усмехнулся. – Поняв, что я влюбился в молодую женщину, он уже знал, какой путь я в итоге изберу. И перед смертью преподнес ей кассету вроде подарка. А она передарила ее мне в ту ночь, когда ты видел нас вместе.

Ло Фэю перехватило горло. Со всей его прозорливостью, как он мог упустить что-то настолько очевидное? Восемнадцать лет назад Юань Чжибан сделал запись и скопировал ее. Сквозь все эти годы он предвосхитил уловку Ло Фэя и нанес упреждающий удар, ознакомив с содержанием записи своего ученика.

Наконец Вэнь Чэнъюй открыл глаза и в упор взглянул на Ло Фэя.

– Спрашивать о моем выборе тебе незачем, – тихо сказал он. – Уже то, что ты столкнулся с правдой, но решил ее подправить, говорит мне о многом.

Ло Фэй сжал губы. Возможно, Вэнь Чэнъюй был прав. Конец записи он стер по рекомендации Дин Кэ. Причина была довольно проста: они сочли, что правда будет для Вэнь Чэнъюя непереносима.

– Папа, ты купил мне на день рождения тортик? – протянул детский голосок.

После непродолжительной паузы Вэнь Хунбин ответил:

– Скоро, сынок, скоро я тебе его куплю.

И тут ехидный тенорок:

– Малец, папа тебе врет! Нет у него никаких денег. Не только на тортик, а даже на проезд. Так что быть тебе нынче без тортика.

Ребенок расплакался.

– Отдай мне мои деньги! Мне нужны мои деньги! – разнесся отчаянный крик.

– Я тебе уж сколько раз говорил: у меня их нет.

– Спокойно! Не шевелись!

– Где деньги, ублюдок?! Мразь! Убью!

– Отпусти его!

Звуки свары, возня, вскрик боли. А затем – оглушительный треск выстрела.

– Ты что, спятил? – прорычал Юань Чжибан. – Какого черта ты его спровоцировал? Или не видел бомбу, которая на нем была?

– Да чего тут бояться! – лукаво спросил тенорок. – Он и не думал ее взрывать!

– То есть?

– Это же обманка! – дурашливо завопил Чэнь Тяньцяо.

Нарастающий шум, тревожная перекличка голосов (судя по всему, ворвалась полиция), и запись оборвалась.

– Это не какая-то там сложная цепь причин и следствий, – устало сказал Вэнь Чэнъюй. – Здесь нет ни беспомощности, ни замешательства. Все предельно ясно. Настолько, что мысль о происшедшем колотит меня до сих пор. Прослушав эту запись, я испытал лишь одно: ненависть. Ненависть такую чистую и раскаленную, что я вынужден был совершить определенные действия.

Ло Фэй покачал головой. Думай не думай, что бы такое изобрести, а в голове все равно пусто. Как можно сказать ему, что он был неправ? Возможно, теория причин и следствий Дин Кэ действительно была здесь ни при чем. Юань Чжибан, Вэнь Хунбин, даже мальчик Вэнь Чэнъюй, который всего-то хотел тортика, – никто из них в трагическом исходе того дня был, в сущности, не виноват. Все указывало на единственного плута-провокатора: Чэнь Тяньцяо.