Знаки судьбы

– Хорошо. Допустим, что интервью я взял без разрешения, – настойчиво тараторил Ду Минцян; цвет лица у него вернулся к обычному, но голос звучал напряженно. – Почему же уголовный розыск так упорно заинтересован в столь мелком правонарушении? Вам что, нечем больше заняться? Нет ничего более достойного?

– Под нашу юрисдикцию подпадает любая незаконная деятельность. Вы еще и притворялись полицейским… Ну а помимо этого, у вас на жестком диске найдено море порнографии всех мастей и видов. Короче говоря, мы имеем право удерживать вас столько, сколько допускает закон.

Глаза у Ду Минцяна расширились.

– Вы думаете удерживать меня здесь под стражей? Сколько? – спросил он, чуть подрагивая нижней губой.

– Задерживать дольше положенного мы вас не собираемся, хотя и имеем на это право. Считайте, что вам повезло.

Брови Ду Минцяна взлетели вверх:

– Что вы думаете со мной делать?

Ло Фэй молчал.

– У нас не полицейская диктатура! – выкрикнул Ду Минцян. – Я знаю свои права! Все, что вы со мной сделаете, должно соответствовать духу и букве закона!

Ло Фэй смешливо фыркнул:

– Стало быть, теперь вы печетесь о законе? Вам следовало вспомнить о нем, когда вы отправлялись в больницу на интервью с У Иньу. Вы вообще задумывались о последствиях? Держу пари, что, толкая учителя на самоубийство, вы понятия не имели, что вступаете в смертельную игру.

– Что вы такое говорите?

В ответ Ло Фэй раскрыл папку и достал из нее какой-то конверт.

– Это мы нашли у вас в квартире.

Ду Минцян взял его неловким движением: мешали наручники.

– Это выписка о состоянии счета. Что здесь странного?

– Вы вскрывали конверт?

– Эти писульки я всегда выкидываю. А платежи вношу своевременно.

– Конверт, когда мы его нашли, был открыт, – сказал Ло Фэй. Затем, намеренно понизив голос, добавил: – Но мы знаем, кто его вскрыл. И это были не вы.

– Что вы, черт возьми, несете?

– Вскройте и посмотрите сами.

Ду Минцян залез пальцами в конверт и вытащил листок. Он был необычайно тонким – писчая рисовая бумага, а не выписка из банка. Расправив листок на столе, Ду Минцян в изумлении открыл рот.

«Извещение о вынесении смертного приговора

Осужденный: Чжэнь Жуфэн

Преступление: злонамеренный репортаж, толкающий на самоубийство

Дата казни: ** ноября

Исполнитель: Эвмениды»

Единственное, что отличало это извещение от других, – отсутствие конкретной даты, вместо которой там стояла обыкновенная клякса.

«Беспечность, несвойственная Эвменидам, – подумалось Ло Фэю. – Вероятно, что-то случилось после того, как письмо было доставлено на квартиру Ду Минцяна».

Взяв наконец себя в руки, журналист недоверчиво покачал головой:

– Что… Что это, черт возьми, такое?

– Вы беседовали с У Иньу и до сих пор не поняли, что это?

На лице Ду Минцяна застыло испуганное недоумение:

– Одно из этих «извещений о смерти»?.. Для меня? Но… с чего ему выдавать мне такое уведомление?

– То есть вы знаете, что это такое. – Ло Фэй кивнул. – Прекрасно. Это и есть настоящая причина, по которой мы вас сюда доставили.

– Я понял! На все сто! – завопил Ду Минцян. Истеричность в нем шла то в гору, то под гору. – Это…

Я не знаю, как это описать. Я никогда в жизни не был так взволнован.

Ло Фэй с удивлением решил, что ослышался.

Ду Минцян диковато захохотал:

– Ха! Вам, наверное, кажется странным, что я с нетерпением ждал этой записки? По-вашему, я должен бояться? – Его правая рука сжалась в кулак и подрагивала. – Да, мне страшно, но страх – ничто по сравнению с тем, как я взволнован. Любой другой воспринял бы эту записку как угрозу. Но для меня это означает нечто совсем другое.

– И что же именно?

– Да ведь это сенсация десятилетия! – Если б не наручники, он, наверное, вспрыгнул бы со стула. – Мне поровну все ваши аккредитации, я чертовски хороший репортер. И теперь у меня в этой истории есть своя роль. Главная! Это мечта, ставшая явью! Можете быть уверены, я напишу суперэксклюзивный материал.

Ло Фэй отстраненно наблюдал за этим странным спектаклем. Непонятно было, жалеть ему или просто смеяться над заносчивостью этого типа.

– Та владелица «БМВ», Хань Шаохун, и хозяйка ресторана, который взорвался, и те два лоботряса, что унизили У Иньу, – это жертвы, о которых я уже знаю. Но ведь есть же и кое-кто еще, разве нет?

Ло Фэй покачал головой. Ду Минцян выспрашивал конфиденциальную информацию. И хотя детали разглашать не полагалось, это могло помочь заручиться его доверием – как раз то, что требовалось для следующего шага в осуществлении плана.

– И даже не кое-кто, а много кто, – сказал Ло Фэй. – Имена некоторых жертв мы просто скрыли от общественности. Например, Дэн Хуа.

У Ду Минцяна глаза вылезли из орбит.

– Дэн Хуа? Эвмениды грохнули Мэра Дэн?! А в новостях сообщали, что у того в аэропорту случился приступ…

– Вы верите всему, что пишут в прессе?

– Да нет, конечно, – осклабился Ду Минцян. – Официальные медиа никогда не говорят правду. Вот почему обществу нужны такие люди, как я.