Знаки судьбы

Ло Фэй старался не показывать своего отвращения к такому пошлому эгоизму:

– Убийца сумел просочиться мимо наших людей, а также телохранителей Дэн Хуа. И исчез прежде, чем мы успели его схватить.

Ду Минцян был сражен.

– Есть еще кое-что, о чем вам необходимо знать, – с нажимом продолжил Ло Фэй. – Этот преступник не из тех, кто грозится впустую. На сегодня он привел в исполнение все приговоры, о которых извещал.

– Стопроцентный эффект, говорите? Что ж, отличная деталь, которой можно будет сдобрить материал, – сам себе сказал Ду Минцян. Его взгляд метнулся к листку, затем уперся в Ло Фэя. – Но это же значит… – Он нахмурил лоб.

«Наконец-то дошло», – подумал Ло Фэй.

Ду Минцян еще раз просмотрел «извещение о приговоре».

– А что не так с датой? – спросил он.

– Число замазано. У вас нет мыслей, как это вышло?

Ду Минцян нахмурился и внимательно посмотрел на листок бумаги. Затем звучно прищелкнул пальцами:

– Должно быть, совпадение. Как уже сказал, все эти письма я никогда не вскрываю; они у меня просто валяются, а затем я их кучей выбрасываю. Вчера вечером, когда заправлял ручку, я подложил конверт под чернильницу, для подстраховки. А ручка возьми и капни… – Он снова поднял конверт; на его оборотной стороне засохло несколько капель антрацитово-черных чернил. – Короче, протекла.

– Когда мы нашли это письмо, дата была уже замазана. Если вы видите листок впервые, то Эвмениды – единственные, кто знают, что было написано на нем изначально.

– А ваши спецы в лаборатории разве не могут проверить его насчет… ну я не знаю… каких-нибудь следов, оставленных пером Эвменид? – В голосе Ду Минцяна уже звучали просительные нотки.

– Что, отчаяние пробирает? – не удержался от язвительности Ло Фэй. – Да нет, наши криминалисты уже всё проверили. Похоже, что преступник пишет эти извещения тонкой кисточкой. Эстетствует. Иными словами, увидеть, что там написано изначально, не представляется возможным.

Ду Минцян вперился в листок, поднеся его вплотную к глазам, словно в попытке зреть через слой размазанных чернил.

– Вчера вечером, когда вы сунули его под чернильницу, конверт был открыт? – спросил Ло Фэй.

Ду Минцян покачал головой:

– Не помню. Тогда этой детали для меня не существовало.

– И все же, – холодно напомнил Ло Фэй, – единственное, о чем вам сейчас следует задуматься, – это как ваше имя оказалось в одном из смертных приговоров этого палача.

Ду Минцян со вздохом опустил взгляд:

– Я знаю, за кого вы меня принимаете. Вы, полицейские, считаете себя эдакими образцами добродетели, а нас – и меня в частности – скользкими ужами, гниловатыми репортеришками. В ваших глазах я заслуживаю этого смертного приговора. Может, оно и вправду так. Но главный вопрос не в этом. А в том, почему я сейчас здесь. И ведь ответ довольно прост, не так ли? Независимо от ваших причитаний, что я типа своим интервью подтолкнул учителя к самоубийству, ваши аргументы в суде не выдержат никакой критики. Я знаю, о чем говорю: мне и раньше доводилось выпутываться из юридических передряг. Закон наказать меня не может, и в то же время он не позволяет каким-то там Эвменидам бездумно лишить меня жизни. Как стражу закона, вам не остается ничего иного, кроме как оберегать меня. Как бы вы меня ни поносили, все равно это ваш долг. Я прав?

– Да уж, – Ло Фэй повел головой, – ситуацию вы ухватываете, как быка за рога.

– Я говорил и повторяю еще раз: в своем деле я чертовски хорош. Выведывание секретов, знание того, что у людей на уме, всякое такое… Имей я такие же возможности, как у вас, то, кто знает, может, начальником уголовного розыска надо было назначить меня. – Ду Минцян усмехнулся. – Но жизнь моя пошла иным путем и предложила всего один вариант – стать великим журналистом.

– Можете думать о себе все, что вам заблагорассудится.

– Вам меня не понять и вашим коллегам тоже. Но мне все равно. Гении редко когда понятны своей эпохе.

Ло Фэй начинал уже свыкаться с этим нарциссизмом, но за Ду Минцяном наблюдал со смешанными чувствами. Все его инстинкты подсказывали, что он смотрит на мертвеца.

Ду Минцян ухмыльнулся:

– Впрочем, не стоит тратить время на досужую болтовню. Я хочу знать одно: как полиция намерена реагировать на эту угрозу со стороны Эвменид?

– Мы будем вас защищать.

– Ну а куда вы денетесь… Вопрос в том, как?

– Приставим полицейских, которые будут круглосуточно за вами наблюдать.

– Вы ограничите мою свободу передвижения?

– Нет. Пока вы в пределах видимости, сможете жить как обычно.

– Хм. А я думал, вы запрете меня в комнате без окон… Ну, типа как сейчас.

– Это один из вариантов. Но у нас нет на него законного права. – В момент паузы Ло Фэй поглядел на одностороннее зеркало на дальней стене. – Если только вы сами об этом не попросите.

Ду Минцян усмехнулся:

– Вздор. Зачем напрягать все, так сказать, заинтересованные стороны?

Ло Фэй нахмурился, что развеселило репортера еще больше.