Знаки внимания

— Здесь везде галька, ландшафт такой — горы и камень. Песок на пляжах привозной, но он есть, есть… В Ульцине черный вулканический песок — точно знаю, но это далеко, как-нибудь потом…

По дороге мы остановились возле придорожного кафе, на котором красовалась очень лаконичная вывеска — «Строени». Папа вышел из машины и потянулся всем телом, так, что хрустнули косточки. Высокий, крепкий, красивый, и не потому, что мой, а действительно красивый. Точно… не могли тут этого не заметить, это нужно вообще глаз не иметь — слегка взгрустнулось мне.

— Я почти не спал, нужно встряхнуться, а то усну. Рейс такой гадостный — в пять утра. И не ел ничего еще, ты тоже, кстати. Айда знакомиться с местной кухней, тут уже проверено — пальчики оближешь.

— Уверен? — осматривалась я. Кроме нас, на каменистой площадке возле кафе никого не было, ажиотажа не наблюдалось. Само здание, сложенное из камня, будто вросшее в землю, казалось тяжелым и неуютным. Название тоже не вдохновляло — Строение?

— Говорю — значит уверен, Катюш. Ты так же, как и я, любишь острую еду. Пошли быстрее внутрь, там стены толстенные, наполовину в землю ушли — прохладно, хорошо…

Папа был одет в широкие шорты и свободную тонкую футболку, я — в сарафан. И при входе в кафе нас еще с порога окутала приятная прохлада. Я доверилась своему гиду — он должен знать об этом месте, раз говорит. Поэтому решила не участвовать в выборе блюд — даже не рыпаться и не ошиблась.

— Сейчас ты многое поймешь про местный менталитет — через жевательные предпочтения в том числе. И обрати внимание, как держатся здесь люди — не как обслуга. У них чувство собственного достоинства в крови и в то же время — доброжелательность и приветливость — за что и люблю. Смотри — этот мужик хозяин здесь, он же администратор, он же по большому счету выполняет обязанности официанта, когда дети заняты. Но ты только глянь на него!

— Добро здраве, власник, и успех у послу, а мы вам помохи у томе, — ручкались они и обнимались. И при этом не были друзьями, даже настоящим знакомством такие отношения назвать было сложно — просто папа несколько раз заезжал сюда перекусить. Мужчина лет шестидесяти, черноволосый и носатый, сдержанно улыбался, приобнимая папу, и похлопывая по спине. А папа непринужденно стрекотал на местном языке. Брать меню он отказался, объяснив, что и так знает, чем сильна местная кухня.

— Младен негушский пршут и еще качамак. Нам только на перекус, в жару если слишком сытно, то потом обязательно — жарко. По той же причине — без вина.

— Какво вино? Ты крутишь руля, — согласно кивнул, отходя, мужчина. Похоже, что он, в свою очередь, понимал русский.

Мы уселись за длинный темный стол, сработанный под старину, а чего доброго и являющегося таковым. Лавка была твердой, но приятно прохладной для попы. Я рассматривала старый камень стен и пола, железные обода под потолком, на которых крепились гнезда для свечей, настенные бра в том же стиле, но с лампочками, а папа объяснял:

— Я пожелал успехов в бизнесе и сказал, что мы прямо сейчас и поможем ему в этом.

— Я, кажется, уловила суть.

— Пршут, Катюша, это вяленое мясо, свинина, — охотно объяснял папа, — тут живут, в основном, христиане и свинина для них не запретный продукт. В горах это мясо вялят почти год, представляешь? Вкусно и хранится долго, но суховато и жестковато, а тут подают молодой пршут — ему месяца четыре от силы. А качамак — это картофельное пюре с кукурузной мукой и расплавленным в нем домашним сыром. Хлеб я никогда не беру, хотя чесночные домашние лепешки тут тоже зачетные.

— Картошка — тот же хлеб? — вспомнила я папины вкусы.

— Именно. И овощи тут не заказывают, их дают просто так и бесплатно — хозяева выращивают сами, так что это местный бонус. Была бы сейчас на подаче хозяйка — замучились бы выслушивать, как все это выращивалось. Они и на овощных базарах буквально в рот суют — заставляют пробовать и рассказывают, рассказывают… Сейчас помидорный сезон… Да слюнки текут уже, блин! Они не спешат никогда, народ здесь не любит суетиться — степенно все, важно и с достоинством. За что и люблю, ну… я говорил уже. О! Благодарствую, хозяин, ох-х, благо и дар, на самом деле…

На стол опустилась тарелка с мясной нарезкой — тонкими полупрозрачными ломтями вяленого мяса. А рядом с мясом — малиновый островок из половинок мясистых помидоров, и еще тонкие дольки сладкого красного лука пополам с зелеными луковыми перьями. Потом мужчина принес порционные тарелки с исходящей горячим паром желтоватой массой, оплывающей топленым сливочным маслом и посыпанной мелкорубленой зеленью. Рот наполнился слюной, и я громко сглотнула, уже вгрызаясь взглядом во все это, а папа засмеялся.

— Пробуй, там сейчас сыр внутри плавится, только не обожгись — само пюре просто огненно горячее, а пршут тут с острым перцем. Если не пойдет, то заберем с собой, а тебе закажем «мешано месо», только подождать придется.