Знакомьтесь — Юджин Уэллс, капитан

— Нет никакой Системы, это импровизация нашего компьютера. У нас очень мощное оборудование и партнерские договоры с большинством компаний в этой сфере. Мы можем обеспечить предельный уровень реальности происходящего. Что касается людей, то, к сожалению, бывает, что некоторые статисты гибнут. И ваш мафиозо Кролл тоже погиб реально. Правда, вне игры его звали по-другому. Он знал, на что идет, когда добровольно включался в игру. Смерть клиента — обычное дело. Он участвовал в другом туре в качестве главы мафиозного клана. В очень дорогом туре, протяженностью в пять лет. Он упустил контроль над ситуацией, его тур пересекся с вашим, и он погиб. В скором времени он все равно бы умер — его убили бы по заданию конкурирующего клана. В последнее время подобные сценарии довольно популярны. Многие хотят чувствовать себя всесильными и внушать страх окружающим.

Некоторое время молчу, переваривая услышанное. Представительница компании терпеливо ждет, не сводя с меня изучающего взгляда. Все как-то не укладывается в голове. Картина мира в очередной раз дрожит и разбивается на кучу цветных стекляшек. Я даже не пытаюсь собрать их вместе. Стеклянные крошки перекатываются в пустоте. Я просто раздавлен.

— Таня. Вы позволите мне вас так называть?

— Конечно, Юджин. С удовольствием, — дежурно улыбается блондинка.

— Скажите, выходит, вы направляете течение игры так, как вам нужно?

— Вы правы.

— Но как вы заставляете людей делать то, что вам надо?

— Вы знаете ответ, Юджин.

— Центры равновесия?

— Верно. Они действительно существуют.

— Выходит, сеть контроля есть на самом деле?

— Юджин, все есть на самом деле. Игра — это условное название. Весь мир — чья-то игра. Мы участники нескольких игр одновременно. Десятков, сотен, может быть тысяч. Игры переплетаются в замысловатую мозаику, затрагивая интересы многих компаний-организаторов. Вот сейчас, говоря с вами, я наверняка участвую в каком-нибудь туре. Втемную. И сеть контроля есть. И компании, производящие танки, и самолеты, и космические корабли — все это реально существует. Как и планеты, и звезды, и болезнетворные микробы.

— А как же СБ, армия, контрразведка?

— У каждого свои игры, дорогой Юджин. Вы себе не представляете, сколько безумных желаний нам приходится реализовывать. Ограничения лишь в платежеспособности клиента.

— Выходит, Система все же существует? — не сдаюсь я.

— Да нет же, Юджин, — блондинка склоняется ближе ко мне. — То, что ваш электронный двойник принял за Систему, на самом деле наша сеть управления. Выйдите из игры. Очнитесь. Нет никакой Системы. Есть просто множество игр, участниками которых мы являемся. Это и есть реальность. Жаль, что вам придется забыть об этом.

— Забыть?

— По условиям тура, участники забывают имена своих напарников. А темные игроки — и само участие в игре. Заказчики возвращаются в свой мир, в реальность. То есть они так думают. На самом деле они продолжают играть, только уже в чужой игре. Память персонала, кстати, тоже корректируется.

— Как же вы можете жить в этом мире? Вам-то не чистят память, Таня!

Она пожимает плечами.

— Ко всему привыкаешь. Это знание помогает избавиться от иллюзий. Раскрывает возможность дышать полной грудью. Мы бессмертны, Юджин. В каком-то смысле. Мы живем вечно — дети неугомонного разума.

Я усмехаюсь.

— Чудовищно. Все наши чувства — обман? Мы просто тени, вечные статисты? Тогда мы вовсе не бессмертны, Таня. Мы просто обновляемые декорации. И как же тогда любовь, верность, честь, дружба, подлость?

— Любовь? Любовь? — блондинка отчего-то хищно раздувает ноздри. Глаза ее — глаза тысячелетнего существа, которое уже ничто не может удивить, — горят гневом и презрением. — Вы идиот, Юджин. Вы просто наивный идиот. Нет никакой любви и никогда не было. И подлости. И чести. Это все выдумки. Приемы, придуманные для разнообразия игры. Есть только целесообразность.

Она глубоко вздыхает. Неожиданно встает и пересаживается ближе.

— Я могу вас задушить, — зачем-то говорю я. Краем глаза вижу шевеление у входа — охранники напрягаются и перемещаются ближе.

— Значит, так по сценарию задумано, и ничего с этим не поделаешь, — отмахивается она. Глаза ее внимательно исследуют мое лицо. Она тихо говорит: — Любовь. Вашей Мишель-Мари больше восьмидесяти лет, дорогой. Она уже не помнит, сколько раз она испытывала эту вашу любовь. Она сбилась со счета от бесконечных процедур омоложения. Вы слишком долго общались с чокнутым роботом, Юджин. Наш мир далеко не так полярен, как вы думаете — он гораздо сложней. Когда вы пройдете процедуру очистки, вы забудете про эти глупости. Вам повезло, вы теперь обеспеченный человек. Вы будете счастливы. Может быть, мы даже привлечем вас в качестве участника. У вас редкий талант. Разве что придется выбросить из головы все эти бредни про Систему, контролирующую наш мир. Ее нет. Ничего этого нет.

— Представляете, Таня, — громко говорит Мишель из-за стола. — Юджин отдал за мое лечение жемчужину стоимостью в пару десятков миллионов! За пару упаковок вакцины! Такой широкий жест!