Знакомый незнакомец

Надев шляпки и перчатки, они вышли во двор. Солнце проглядывало сквозь перистые облака – идеальная погода для охоты. Едва они спустились с крыльца и вышли на гравийную дорожку, Беатрис взяла сестру под руку.

– Жаль, что мы вчера поссорились.

С тех пор столько всего случилось, что Эви полностью забыла об их стычке.

– Мне тоже. Ты моя сестра, и я очень тебя люблю.

– И я тебя, поэтому должна попытаться снова, когда мы будем не так расстроены.

Эви заметила, что ей явно не по себе. Беа теребила зеленые пуговицы своего спенсера.

– Он Хастингс, Эви. Именно это я и хотела тебе сказать.

Она осеклась и съежилась в ожидании взрыва. Эви тоже съежилась. Беатрис все знает?! Ну конечно! Не будь ее голова так занята событиями вчерашнего вечера, она поняла бы, о чем Беатрис старается ее предупредить. Черт… и что теперь сказать? Признаться, что она уже все знает, или разыграть невинность? Так или иначе, нужно сделать все, чтобы Беатрис не раскрывала рта.

Вздохнув, она потрепала Беатрис по руке. Лгать не хотелось.

– Да. Я вчера сама догадалась.

Сестра широко раскрыла глаза.

– И с тобой все хорошо? Я думала, ты расстроишься.

– Я и расстроилась. Но потом мы поговорили, и я поняла, почему он не хотел, чтобы мы знали о его приезде.

Несколько минут они шли в молчании. Беатрис тревожно кусала губы.

– Ты не злишься, что я так долго хранила секрет? Ричард взял с меня слово молчать и угрожал, что перестанет посылать мне краски.

– В таком случае мы должны изобрести идеальное наказание для нашего несносного брата, верно?

– Думаю, ты права, – ухмыльнулась Беатрис.

– Нет, я не сержусь. Но попрошу огромного одолжения.

Эви поколебалась, прежде чем продолжать:

– Если кто-то спросит, ты, конечно, должна сказать правду, но если никто не станет допытываться о настоящем имени Бенедикта, не могла бы ты промолчать?

Беатрис остановилась и недоуменно уставилась на нее:

– Ты не хочешь, чтобы мама и папа знали, что он – Хастингс?

– Да, если они не спросят. Честно говоря, мне нравится проводить с ним время и не хочется испортить все, расстроив маму и папу.

– А он красив, верно? – хихикнула Беатрис.

– Верно, – пробормотала Эви, краснея при мысли о прошедшей ночи. – Так ты будешь молчать? В конце концов, его зовут Бенедикт.

– Так и быть. Но только потому, что хотела бы знать, почему ты краснеешь. Очень интригующе.

Она всегда знала, что на сестру можно положиться.

– Спасибо, Беа. Я этого не забуду. И если когда-нибудь тебе понадобится помощь, только позови! – Она наскоро обняла сестру. – Вряд ли ты захочешь пойти со мной на конюшню, верно?

Беатрис сморщила нос:

– Нет, предоставляю это тебе. Скоро увидимся.

Оставшись наконец одна, Эви пошла к конюшне. Скорее бы на охоту! Чем скорее все соберутся, тем скорее она увидит Бенедикта. Если ей удастся уговорить его остаться еще на одну ночь, после охоты, когда на небе появятся звезды, события смогут развиваться самым интересным образом.

Справившись наконец с хмельной улыбкой, которая так и норовила появиться на губах, она открыла тяжелую дверь. Внутри царило нечто вроде упорядоченного хаоса. Повсюду сновали конюхи, готовившие лошадей к охоте. Шум голосов, конское ржанье и приглушенный лай эхом отзывались в просторном помещении. На душе Эви стало легко. Она любила такие дни. И сейчас кивнула Джасперу, выводившему Эпону из стойла. Стоявший неподалеку Брут махал только что подстриженным хвостом, недовольный тем, что конюх осматривает его копыта.

– Вот и ты! – воскликнул отец, отрываясь от проверки седла Ронана. Отряхнул руки и шагнул к дочери. – Поразительно хороший день для прогулки по лесу, не находишь?

– Совершенно верно. Как сегодня Ронан?

В отцовских глазах вспыхнула гордость.

– Великолепно. Неизвестно, кто из нас в лучшей форме.

– Что ж, нам лучше поскорее подготовиться к выезду, – рассмеялась Эви.

Сзади скрипнула дверь. Эви повернулась как раз в тот момент, когда в помещение вошел Бенедикт.

У нее перехватило дыхание, когда он немедленно нашел ее глазами. Словно точно знал, где она находится.

Их взгляды встретились, но он тут же приветственно поднял руку и направился к ним. Эви затрясло от нервного озноба.

О Господи… Она попала в беду.

– Тебе дурно, Эви?

Она немного пришла в себя. Папа, хмурясь, разглядывал ее. Ей действительно плохо. Очень-очень плохо.

Она постаралась овладеть собой.

– Э… все в порядке. Почему ты спрашиваешь? – с деланной небрежностью спросила Эви.

– Просто ты так раскраснелась. Тебе жарко?

Влажный воздух в конюшне был гораздо теплее, чем во дворе. Да, это вполне удобоваримый предлог.

– Немного. Я несколько минут погуляла с Беатрис. О, смотри, это мистер Бенедикт!

Отец повернулся, чтобы приветствовать Бенедикта, и Эви облегченно вздохнула. Нельзя, чтобы отец заподозрил, какое направление приняли ее мысли!

Глава 19