Знамение пути

На самом деле два наказанных священнослужителя не представляли для Хономера особого интереса. Если бы с ними разделались за отступничество в вере, Избранный Ученик непременно пожелал бы самолично узнать, в чём оно заключалось. И в особенности – не случилось ли так, что двое кондарцев, как и он сам, отстаивали некую истину, подзабытую богатым и процветающим Тар-Айваном. Но, увы, причина изгнания, насколько Хономер был о ней осведомлён, ничего возвышенного в себе не несла. Кроймал и Никила пострадали только из-за собственной нерадивости, проявившейся в недостаточном жреческом рвении. Притом что этим двоим Предвечный с самого начала облегчил работу. Некий купец, исполненный благодарности за избавление от болезни, завещал им добротный большой дом, дабы вера Близнецов обрела в Кондаре свой кров. И как же распорядились подарком учитель и ученик?.. Имея чудесную возможность немедленно устроить Дом для молений и всемерного восславления Близнецов, они… урядили лечебницу для нищих! То есть – для портовых шлюх, подхвативших дурную заразу, для пьяниц, нахлебавшихся ядовитого пойла, для мелких головорезов, покромсанных в переулочных стычках!..

Для всех тех, кто самим своим существованием оскорблял Близнецов.

И деньги на лечебницу они добывали примерно так, как заслуживала вся эта затея. Просили на городской площади милостыню!

Достойное занятие для двоих последователей Воина и Целителя, уж что говорить.

Это вместо того, чтобы всеми способами привлекать на свою сторону правителей края!.. Славного полководца государя Альпина и его старшего брата, человека безвольного, весьма подверженного любому внушению!..

Нет, поделом им досталось. Весьма поделом.

Наверное, поэтому они и предпочли остановиться в кабаке язычника Айр-Донна, а в крепость единоверцев отнюдь не пошли. То ли прониклись запоздалым раскаянием и стыдом, то ли вполне обоснованно предположили, что Хономер их не очень-то радостно примет…

Чисто на всякий случай Хономер велел Ташлаку и дальше следить за поступками Кроймала и Никилы. И вот сегодня оказалось, что леность духа и отсутствие благородного жреческого стремления довела-таки двоих до отступничества. Вместо того, чтобы прийти к Хономеру и смиренно присоединиться к трудам тин-виленского братства, они… отправились в горы. С намерением осмотреть храм Матери Сущего, несколько лет назад якобы обретённый в этой дикой стране. И, если Ташлак ещё не ослеп и не оглох, они вовсе не собирались искоренять местное суеверие.

Они имели в виду там поклониться.

Они даже привезли с собой из Кондара резные образа Близнецов-над-болящим – и собирались предложить их горцам в качестве приношения!

Как если бы для них ничтожная кумирня пещерного племени в самом деле могла содержать нечто священное!..

Хономеру не впервые доводилось слышать о храме в горах, потому что слухами, как известно, земля полнится, а он всегда относился к слухам с величайшим вниманием, предпочитая не отмахиваться от них, но выкапывать малые зёрнышки истины, словно петух съестное из кучи навоза. Он никогда не был брезглив, и это приносило плоды.

Последнее время о новообретённом храме Богини в городе говорили подозрительно часто. И даже связывали с ним настоящее чудо, ибо как иначе можно было назвать примирение двух итигульских племён, много десятилетий проведших в беспрестанной и очень жестокой резне?

Хономер знал: на пустом месте такие разговоры не возникают.

А теперь вот и жрецы Богов-Близнецов, ученики истинных детей Предвечного, по собственной воле пересекали необъятное и опасное море – и, вместо того, чтобы спешить к братьям по вере и каяться в вольных или невольных грехах, отправлялись к этой непонятной святыне. Для поклонения!

– Надо же наконец разобраться, – вслух проговорил Хономер, глядя в окно.

Там, по совести сказать, тоже ничего особо радостного не происходило. Скорее наоборот. Наставник Волк повторял приём, на который до сих пор считался способным лишь Волкодав. Ему завязали глаза, и семеро унотов засновали вокруг, силясь достать его оружием. Правда, на Волкодава наскакивали с настоящими остро отточенными мечами, а на Волка пока – с вениками. Молодой мастер предпочитал не заноситься слишком высоко. Но всё равно чувствовалось: ещё немного – и он с такой же лёгкостью раскидает даже по-настоящему вооружённых.

«Хватит смотреть! – сказал себе Хономер. – С этим покончено. Кан-киро не оправдало надежд».

«Как-киро? Не оправдало? – тотчас усмехнулся неумолимый внутренний голос. – А может, это ты не оправдал надежд кан-киро?..»

Он был прав, как всегда, этот внутренний голос. Хономер вполне отдавал себе в том отчёт. И зло, горестно сожалел, что его не было сейчас там, во дворе, рядом с Волком. Что не он нападал на него, не он в восторге летел кувырком прочь, восхищаясь мастерством Наставника и жарко мечтая когда-нибудь самому встать с завязанными глазами в кругу ретивых учеников…

«Нет, – твёрдо сказал себе Хономер. – Это не мой путь».