Знамение. Вертиго

Так что я поспешно покинул комнату, беззвучно прикрыв за собой дверь, и вернулся к семье, ожидающей меня на лоджии, по пути обдумывая обстоятельства предстоящего нам побега, по лестнице на десять этажей вниз, а потом через двор до заветного продуктового магазина.

Родные находились там, где я их оставил. На свободном от сложенных рядами коробок и ведер со строительными материалами пятачке пола лоджии. Однако высветив фонарем низко согнутую спину супруги, и увидев младшую дочь, которая сидела на коробке рядом и растерянно хлопала глазками, меня охватило предчувствие беды…

Что-то было не так…

— Я не знаю, что делать! Тимур! Помоги мне! Помоги!!! Почему ты так долго?!! Я не знаю…, - истерично запричитала супруга, подняв ко мне свое лицо, которое в свете фонаря показалось мне настолько бледным, что походило театральную маску.

Супруга сдвинулась в сторону… и я все увидел…

Старшая дочь лежала на полу. Без сознания. Ее милое детское личико казалось мне еще более бледным, чем лицо матери. С ее рта шла кровавая пена, которая стекала с губ на подбородок. А глаза закатились вверх, обнажив белки.

Долгую бесконечную секунду я в оцепенении стоял и смотрел на любимую и ненаглядную дочь, чувствуя как внутри моей груди, будто в серванте, заполненном хрустальными бокалами, орудует огромный молот, который вдребезги разбивает хрупкое стекло, разбрасывая по сторонам острые осколки, вонзающиеся мне в плоть, заставляя ее сжиматься и кровоточить.

Пережив эту мучительную секунду первого шока от увиденного, я бросился на колени и поднял дочь на руки…

Я — победила!

Ее легкое тельце безвольно выгнулось назад. Испачканная кровью слетевшая с лица маска, приземлилась на пол, словно осенний лист, сорванный ветром с высокого дерева. Прижимая дочь к груди, я прислушивался к ее прерывистому дыханию. Потом ослабил объятия, испугавшись, что мешаю дочери дышать. Проверил глотку, убедившись, что она чист и ее язык не запал. Приложился губами ко лбу, проверяя температуру, убедившись, что у дочери был жар.

И снова начал молился. Всем богам сразу! В который раз обращаясь к духу покойной бабушки. Умоляя, чтобы помогли. Чтобы не губили невинное создание. Сокрушаясь, что так не должно быть. Что так несправедливо! В особенности после всего того, что мы пережили!

— Она заразилась, да? — взвизгнула супруга, нервно подпрыгивая на месте и заламывая руки.

«Неужели тебе самой не ясно…» — язвительно ответил я ей про себя, — «мы все заразились… Мы обречены….».

— Что ты молчишь? — не унималась супруга, пытаясь вырвать дочь из моих рук, как будто она могла чем-либо ей помочь.

«Что мне тебе ответить? Это — конец. Все. Приехали…» — снова про себя ответил ей я.

Продолжая удерживать дочь в руках и обреченно всматриваться в ее бледное лицо, я медленно, опираясь спиной о стену, сполз на пол, ощущая, как отчаянье и апатия накрывают меня с головой, лишая остатков энергии.

И когда мои руки были уже готовы в конец ослабнуть, отпустив девочку, сдавшись, перестав бороться и надеяться на лучшее, лицо дочери вдруг порозовело, яблоки глаз опустились, вернув зрачки на место. Дочь приподнялась на локтях, оперевшись об мои колени и осмысленно посмотрела на меня.

— Папа, я победила, — сказала она мне ровным спокойным голосом.

— Что? — ошеломленно в один голос спросили ее мы с супругой.

— Я победила. Ну, помнишь стену, которую ты сказал мне построить… Ну…, в головке… Я победила. Дядя пришел опять и хотел сломать мою стену. Он ее бил и бил… А я ее держала и строила опять, если она ломалась. Он так кричал! Так кричал! А я его все равно победила! — самодовольно ответила она мне, освободившись из моих объятий, как ни в чем не бывало встав на ноги, отряхнув от пыли одежду, стерев с лица кровавую пену и вернув на лицо маску.

Я шумно выдохнул, стерев со лба холодный пот и облегченно улыбнулся, немедленно догадавшись, что произошло.

— Ты молодец, красавица моя. Ты справилась! — ответил я ей, поняв, что зверь, не обнаружив нас в квартире на этаже выше, предпринял яростную попытку пробиться в сознание девочки и выведать у нее информацию о нашем местонахождении.

— Опять ваши «стены»! Что вообще это такое? — супруга повернула дочь к себе и принялась суетиться вокруг нее, ворчливо и озадаченно бормоча себе под нос, поправляя девочке волосы, сняв ей маску и оттерев с подбородка дочери остатки кровавой пены.

— Все хорошо, не переживай. Она в порядке… Я тебе все объясню, когда выберемся отсюда. А теперь нам нужно идти — ответил я супруге, продолжая улыбаться и про себя благодарить неведомые силы, что в который раз прислушались к моим молитвам и спасли нас от очередной роковой опасности.

Мы собрали рюкзаки и двинулись в путь. Прошли через одну комнату. Через вторую, где в углу я спрятал тельце убитой мною ранее кошки. Проходя в сторону коридора, я обернулся и посмотрел в сторону двери, ведущей в третью комнату, убедившись, что она оставалась закрытой.